Амариллис

Кренц Джейн Энн

— Да, я помню. — Он обнял ее и крепко прижал к груди. — Не беспокойтесь, я всегда оплачиваю свои счета.

— Дело не в этом. — Амариллис прижала ладони к его широкой груди, пытаясь отстраниться. Она успела отметить, что поблескивавшие глаза Лукаса оставались такими же непостижимо загадочными, как тот густой туман, который, как ей почудилось, наползал на нее из всех углов, когда они были в кухне.

Потом она почувствовала требовательную настойчивость его поцелуя.

Глава 5

Лукас

сознавал, что, целуя Амариллис, предпринимает отчаянную попытку вырваться из тупика. Непреодолимое желание, в плену которого он находился весь вечер, представлялось Лукасу обыкновенной иллюзией, которая неминуемо рассеется, стоит ему только обнять девушку. Он уверял себя, что знаком с иллюзиями лучше, чем кто-либо другой, и для него не составляло труда их распознать.

Но губы Амариллис оказались настолько теплыми, нежными и невообразимо чувственными, что прикосновение к ним не принесло Тренту того облегчения, на которое он рассчитывал. Губы Амариллис вздрагивали от возбуждения. Нетерпеливая дрожь волной прокатилась по ее телу и передалась ему.

Он чувствовал в ней ответное желание, и это моментально возбудило его. В сознании Лукаса возник каньон в джунглях, заполненный экзотическими цветами, и в следующую минуту он уже падал в манящее море нежнейших лепестков. Жгучее желание неумолимой лавиной захлестнуло Лукаса, подчинив себе все остальные чувства.

— Лукас, — нежно и призывно полувскрикнула Амариллис и обвила руками его шею.

Она желала его. У нее даже дух захватило. Ее влекло к нему с такой же силой, как и его к ней. Это безусловно проявлялось взаимное влечение. Без сомнения, возникший во время сеанса фокусирования эффект ощущался обеими сторонами, участвовавшими в контакте.

Лукас все сильнее прижимал к себе хрупкое тело Амариллис, пока не почувствовал упругость ее высокой груди. Его руки скользнули вниз, повторив плавный изгиб ее спины, и коснулись аккуратных ягодиц. Тонкий шелк платья не мешал ему чувствовать ее тело.

Амариллис вся затрепетала от его прикосновения и теснее прижалась к нему.

Наконец Лукас оторвался от ее губ. Довольно бороться с побочными эффектами. Он подхватил ее на руки и понес к двери, за которой, по его предположению, находилась спальня.

Амариллис крепко держала его за плечи, когда он шел с ней через прихожую. Она смотрела на него через полуопущенные ресницы, и он боялся утонуть в бездонной глубине зеленых глаз.

Совершенно непостижимым образом ему удалось открыть дверь, не выронив при этом Амариллис. Еще несколько шагов, и он увидел белевшую в ночном призрачном свете постель.

Лукас повернулся и опрокинулся на спину, прижимая к себе Амариллис. Она опустилась на него облаком мятущихся шелковых лепестков.

— Я никогда не слышала раньше ни о чем подобном, — изумленно охнула Амариллис, — честное слово.

— Все хорошо, все хорошо. — Он взял ее лицо в ладони и, не отрываясь, поцеловал. —

Не думай об этом.

— Да, но… — Она вдруг умолкла на полуслове и принялась неистово целовать его, покрывая поцелуями губы, щеки, подбородок. Ее ногти больно впились в его плечи.

Радостное возбуждение охватило Лукаса. Ни одна женщина никогда еще не проявляла к нему такой страсти. Он повернулся, и Амариллис оказалась на спине. Шпильки выпали из ее волос. Лукас погрузил руку в распустившиеся пышные локоны. Полутьма скрывала цвет женских глаз, но хорошо было видно горевшее в них возбуждение.

Он продвинул ногу между ее колен. Даже сквозь ткань брюк Лукас ощущал жар ее тела. Он прижался к ее губам в страстном поцелуе, руки его никак не могли справиться с непокорным трепещущим платьем.

Казалось, прошла целая вечность, пока Лукас освободил одну ее грудь, но его усилия были сполна вознаграждены чудесным ощущением от прикосновения к упругому и нежному соску. Лукас осторожно провел по нему ладонью и замер, словно испугавшись, что может поранить его своей большой, с огрубевшей кожей рукой.

— Не бойся, — Амариллис сжала в руке ткань его рубашки, — я не сломаюсь.

Лукас издал звук, напомнивший одновременно стон и смех. Второй раз за этот вечер она уверяла его, что ей не причинит вреда его прикосновение.

— Это очень хорошо, — сказал он.

Лукас наклонил голову и обхватил губами ее сосок. Амариллис беззвучно застонала от удовольствия, сомкнув пальцы в его волосах.

Он выше продвинул колено между ее ног. Лепестки платья взволнованно затрепетали, словно в слабом протесте, и сразу же покорно разлетелись в стороны. Его рука легла на разгоряченный страстью центр ее тела. Он ощутил прохладный шелк белья.

Амариллис вся напряглась и замерла, глаза ее широко раскрылись.

— Ты тоже хочешь этого, так же, как и я, — выдохнул Трент, пьянея от ее ответного порыва. Он вдохнул щекочущий ноздри, будоражащий чувства запах женского тела. — И это совсем не иллюзия.

— Иллюзия?

— Я думал, что мои неожиданные ощущения во время фокусирования вызваны каким-то искусственным образом, — признался Лукас. — Мне казалось, что это иллюзия, но когда я понял, что ты почувствовала то же самое, мне стало безразлично, откуда взялось мое состояние. Не знаю, что чувствуешь ты, но мои ощущения абсолютно реальны.

— Постой, значит, ты занимаешься со мной любовью, потому что тебя возбудил контакт во время сеанса?

— Мне кажется, причина сейчас не имеет значения. — Его рука скользнула за края белья.

— Подожди. — Она выпустила из рук его волосы и схватила его за руки. — Прекрати, это зашло слишком далеко.

— О чем ты говоришь?

Он поцеловал ее в уголок рта.

— Ты слышал, что я сказала? — Она решительно оттолкнула его.

— Амариллис, что случилось? — Лукас недоуменно мигнул, сбитый с толку произошедшей в ней переменой. Он осознал, что она отвергала его.