America Latina, или повесть о первой любви
Шрифт:
На обратном пути мы попали в легкий шторм, так что обед я ел в одиночестве.
Целые стада морских черепах Chelonia попадались навстречу, а за пару миль до города мы разминулись с баржей «Piquero», откуда мне долго махали возвращающиеся в Гуаякиль бедолаги. Увы, еще день отдыха на пляже, где ползают по скалам черные моллюски-хитоны и шустрые крачки выхватывают рыбку из мешков охотящихся пеликанов — и нам тоже пришла пора возвращаться.
Аэропорт расположен на плоском островке Бальтра, где есть две достопримечательности. Во-первых, колония буревестников Puffinus lherminieri; во-вторых, весы, которые показывают вес вашего багажа вдвое большим, чем на самом
— постоянно действующий вулкан на Марчене, колонии некоторых птиц, скатов-манта и так далее. Но в целом нам здорово повезло — мы смогли посмотреть все то, чего нет нигде в мире, кроме Галапагос.
Мы летели в Гуаякиль в отвратительном настроении. Денег у нас осталось совсем мало — около двух тысяч долларов, так что дальше мне предстояло путешествовать одному. Юлька очень соскучилась по любимой работе, но все равно уезжать ей не особенно хотелось. Увы, ничего другого нам не оставалось. В Гуаякиле она постригла меня на прощание в номере отеля, после чего я посадил ее на самолет до Гаваны, откуда у нас были обратные билеты в Москву.
Когда мы делали посадку на Кубе по пути в Манагуа, то были приятно удивлены низкими ценами. Поэтому сейчас Юлька взяла с собой совсем мало денег. Когда же она оказалась в Гаване, то выяснилось, что за два с половиной месяца цены выросли в несколько раз, а до ближайшего рейса Аэрофлота целых три дня. Поэтому вместо того, чтобы закупить всем знакомым сувениры (майки с портретом Че Гевары и так далее) и спокойно вернуться домой, ей пришлось торчать в дешевом отеле и бродить по улицам, отбиваясь от местных мужиков.
Когда мы собирались в эту экспедицию, то сумели достать два путеводителя: Lonely Planet`s Central America и South American Handbook. Первый из них более удобен в обращении и содержит больше сведений о природе, зато второй более информативен, хоть и с ошибками. Все путеводители других серий, коим несть числа, гораздо хуже. Что касается серии Lonely Planet, она пользуется у «диких» туристов огромным авторитетом, не всегда оправданным.
Оба путеводителя в один голос утверждали: в Латинской Америке девушки должны одеваться скромно, чтобы избежать излишнего к себе внимания, и ни в коем случае не появляться на улице без лифчика — якобы местные мужчины расценивают это как прямую провокацию. И вот, как нарочно, перед самым отъездом выяснилось, что у Юльки нет ни одного лифчика!
Но мы напрасно беспокоились. Реакция местных жителей на Юльку совершенно не зависела от того, одевала она легкую футболку или плотную крутку. Пока мы были вдвоем, почти никто не обращал на нее внимания. Но стоило мне на минуту отлучиться, будь то в грязном порту или приличном кафе, как, вернувшись, я заставал ее в окружении жужжащего роя «лиц латинской национальности» численностью от одного до двадцати.
То же самое наблюдалось и на Кубе. Юлька искала офис Аэрофлота в Гаване. Искала бы она его долго, поскольку в отеле ей все обьяснили неправильно и направили на другой конец города, но тут появился достойный caballero 68 лет от роду (а не 69, как он подчеркнул), немного говорящий по-английски. Всего за 2$ очарованный Юлькой сеньор отвел ее в Аэрофлот и на рынок за фруктами. Попутно она узнала у бравого дедушки много интересного: например, что «заниматься любовью» на местном слэнге будет «faki-faki-mandarina».
Гавана Юльке понравилась: красивый город, старинная архитектура,
Между тем я, проводив ее на самолет, сел в автобус и поехал на север. В Эквадоре мне оставалось посмотреть два островка у побережья. Настроение было грустное, ведь мне предстояло много месяцев провести в одиночестве. С тоской глядел я на серое небо, бедные деревушки, тощих зебу и сухой кустарник по склонам холмов.
Задняя половина автобуса была заполнена девочками-подростками из католического колледжа. В гробовом молчании они тряслись на ухабах под присмотром строгих монахинь-наставниц. Да и остальная публика подобралась невеселая.
Как это принято в здешних краях, по автобусу то и дело ходили продавцы-разносчики, торговавшие всякой всячиной — водой, мороженым, беляшами и так далее. Некоторые из них хорошо поставленным голосом произносили короткие спичи, расхваливая товар или объясняя полезность, допустим, усовершенствованных отверток. Народ потихоньку покупал и беляши, и отвертки. На очередной остановке в салоне появилась высокая женщина лет сорока и развернула перед нами огромную, роскошно изданную книгу со множеством красочных иллюстраций.
Оказалось, что она продает таблетки от импотенции. Водя пальцем по картинкам в книге (это был анатомический атлас), тетушка оперным сопрано прочла нам сорокаминутную лекцию о строении и взаимодействии половых органов, о причинах импотенции и механизме действия чудо-таблеток. Постепенно из задней части автобуса начали доноситься сдавленные смешки, перешедшие в странные вздохи и постанывания. Я обернулся. Монахини сидели, зажмурившись и заткнув уши пальцами, а бедные девочки, прожигая глазами картинки, попросту корчились в судорогах.
Наверное, это был самый счастливый день в их жизни. На остальных пассажиров лекция тоже произвела впечатление: таблетки купили все, включая старушек и одну из девочек. Бедная крошка просунула мне в потной ладошке деньги и умоляюще зашептала:
— Сеньор, купите нам таблеток! Только, пожалуйста, чтобы сеньора не заметила!
— Но зачем вам таблетки от импотенции?
— Мы подсыпем их в чай отцу келарю!
Нет, в этих странах совершенно невозможно долго оставаться в плохом настроении!
Поздно ночью, спустившись с укрытого туманом берегового хребта, мы добрались до маленького рыбацкого городка Puerto Lopez. Вообще-то мы всегда предпочитали ночевать в палатке — это дешевле, чем в отеле, и намного комфортабельней. Но в городах и местах с очень уж гнусной погодой приходилось все-таки искать дешевую ночлежку. Так я и поступил, предварительно узнав, что лодок до Isla de la Plata (Серебряного острова) не будет до послезавтра.
Наутро оказалось, что горбушку хлеба, припасенную мной на завтрак и лежавшую на столе, кто-то украл. Я решил посвятить следующую ночь засаде на воришку, а пока пошел гулять в окружающий национальный парк Machalilla. Как и в Серро Бланко, это сухой тропический лес, но поскольку здесь не частная, а государственная земля, то местные жители ее потихоньку приватизируют. Пасущиеся повсюду козы полностью уничтожили подлесок, и на голой земле остались лишь кактусы, ящерицы да муравьи. Зато теперь трава не мешает охотится хищным птицам, которых здесь множество — одних канюков восемь видов.