Американец приходит вторым
Шрифт:
Ты придёшь?
Айс ничего не отвечал.
— Брат, да что с тобой?! Ни с кем не разговариваешь, на звонки не отвечаешь! Ты придёшь?
Никите показалось, что пока тот ответил, эта минута растянулась на вечность.
— Да. Приду. Когда это будет?
— Через неделю.
А его неделя уже заканчивается
Никита обнимает друга и оставляет, прощаясь, папку с нотами и текстами.
Лауринас посмотрел.
Достаточно
Нужно учить уже сегодня.
Зашел домой, наскоро перекусил. Маме сказал, что, похоже, задержится допоздна.
После душа оделся, свитер и джинсы, вызвал такси.
Герман посмотрел на часы. Никита так и не перезвонил. Да что у них там творится!
Пошёл к Сергею, тот был уже один и разговаривал по телефону.
— Давай помедленнее…я что-то плохо понимаю… Хорошо.
И объявил Герману:
— Ухожу на часок-полтора. Пойду с Мальвиной пианино ей покупать. Да, Герман, наш парень хорошо работает, что бы про него не говорили. Уверен, что это — с его подачи. За что я лично ему благодарен.
И рассказал начальнику, чем их шоу-мальчик на химии занимается.
Герман усмехнулся. Хотя бы что-то.
Шел по коридору. Заглянул в гримерку Айса.
Что же с ним делать…
И вдруг, присев на диван, заметил между сиденьем и подлокотником белый угол бумаги.
У аккуратиста Айса не было такого беспорядка. К чему бы это?
Достав носовой платок, Герман аккуратно извлек сложенный лист.
— Он еще жив. И мы все рады,— прочитал он вслух, написанное незнакомым почерком.
Что это?
Прямо серьезный наезд. Его парня кто-то решил еще и шантажировать?!
Герман вылетел в коридор.
— Валер! Быстро за мной!
В своем кабинете он стал смотреть новые камеры.
Есть!
Валера удивился, наблюдая экран:
— Это — Айс?
Очень похожий парень заходит в гримерку, оставляет послание. И не упускает случай покрасоваться, принимая картинные позы перед зеркалом.
Разрезы на рукавах. Ну, конечно!
Герман распахивал все двери подряд. Валера еле успевал за ним.
Есть!
У композитора в кабинете застал давнего знакомца, Вадима, любящего примерить на себя чужую популярность, за просмотром нот. Не зря Сергей жаловался, что черновики стали пропадать. А ведь он уж и забыл про этого новенького.
Без предисловий, Герман схватил его за грудки.
— Что здесь искал? Ты ведь Айсом хотел стать, позавидовал ему? Слава? Девочки? Деньги? Что из этого хотел, говори?! А работать, как он, не пробовал, нет?! Чем ты ему угрожал? На чью жизнь ставил? Нашел же время… Валер, сдай его охране, пусть им полиция
Отдал Валере вещдок в прозрачном файле. Мобильник зазвонил.
— Да, слушаю!
С охраны позвонили, что пришёл Айс.
— Быстро пустите! И обратно не выпускайте! Сейчас спущусь. Я вам там « подарок» передаю, встречайте.
Герман тряхнул головой. Пропуск Айса все дни лежал на его столе.
На какое-то время поравнялись.
Впервые видит этого парня, которого выводит охрана.
— Кто это?
Герман стоит близко, но ничего не отвечает.
— Это— он?
Спрашивает Айс самого себя.
Что ж ты мне раньше ничего не сказал… Самостоятельные все стали…
— Пойдем, — Герман уводит солиста, придерживая за плечо. Далее подталкивает в зал для репетиций. Закрывает на ключ. Можно передохнуть.
И совсем уж успокоился, когда услышал знакомый голос, усиленный аппаратурой.
========== Радость и печаль ==========
Сергей ясно понимал, что ему завидуют все продавцы. Один так молча и семенит рядом.
Франческа была ослепительной Снегурочкой. Белая короткая курточка, с меховой опушкой. И белые же узкие джинсы. Высокие сапожки на каблуках. И голубой свитерок под горло.
Глаза так и сияют от вдохновения.
Рядом с цифровым пианино тихо вздохнула: большое.
— У меня и так станок с зеркалом в комнате, совсем некуда поставить. С мамой надо поговорить, — объяснила она Сергею.
Пошли к синтезаторам. Сергей уже заранее определился с моделью: пусть поменьше клавиш и функций, лишь бы звук был красивым.
Франческа ходила в музыкалку, и сам он фактически был первым ее учителем, еще до школы.
А потом всё бросила, в связи с известными событиями. И пианино отдала Ксеньке насовсем и скрипку свою от деда не забирала.
Их вкусы совпали.
— Сама, — предупредил Сергей.
Она осторожно взяла несколько аккордов. И потом повторила свою утреннюю репетицию, на ходу делая собственную аранжировку.
Так и есть.
Она увлеклась сероглазым шоу-мальчиком, поющим эту песню.
Франческа вложила свою карточку в терминал, как пропуск в счастливое будущее. И коробку Сергею нести не доверила. Сама! Прижимала к себе синтезатор, как обретенное сокровище.
Он только дивился.
Герман позвонил.
— Не выпускай его! Я скоро буду.
— Что-то случилось? — спросила Франческа.
— Айс вернулся. Пожелай нам всем успеха. Серьезное дело начинаем. Поехали, отвезу тебя домой, — он назвал водителю её адрес.
Лауринас вернулся поздно, уроки доделывал ночью.