Американец. Хочешь мира…
Шрифт:
– Ну что вы, Наталья Дмитриевна! Ведь никто не мешает вам сейчас, пока никто не в курсе, просто выкачать свои российские и европейские активы. Управляющая компания ведь недаром так называется! Заключите сделки чуть иначе, на поставку товаров с отсрочкой. И если в России у вас отберут бизнес, просто охаете их в американской прессе, заявите, что это – политические преследования. И всё! Американский суд признает ваше право не возвращать деньги в размере стоимости потерянных активов.
– А с европейцами как? – с интересом спросил я. Хотя такие схемы и мелькали в покинутых мною девяностых, но я не на том уровне крутился, чтобы знать
– А с европейцами вы пободаетесь немного, да и договоритесь о выкупе активов. Им будет проще зафиксировать честное приобретение. Деньги-то всё равно фактически у вас! – тут он задумался. – Ну, может, потеряете процентов двадцать-тридцать, но биржевая игра принесёт вам больше! Так что вы сможете спокойно перебраться в САСШ. Разорять вас Шифф, повторюсь, не будет. Как и зятя моего непутёвого. А ваших партнёров он не просто накажет миллионов на триста долларов, но и лишит талантливого химика. И тех людей, которых вы заберёте с собой в Америку. Причём последний кредит он погасит тут же, просто закрывая свои позиции на бирже. Да и остальное с лихвой вернёт за счёт биржевой игры. Удачная комбинация у него получилась! Уважаю деловую хватку! Хоть этот мерзавец меня и обманул!
– Отчего же обманул, мистер Мэйсон? – не знаю, что такого было в моем голосе, но вздрогнул не только американец, но и моя обожаемая жена. – Он всё выполнит на следующем такте! Вы же сами только что объяснили, что в России и Канаде урожай уменьшится. А значит, заёмщики нашего Холдинга, как и заёмщики мистера Моргана, не смогут выплатить обычных размеров платежей. Это предусмотрено договорами и страховками. Вот только обычно мы добирали за счёт роста цены и продаж хлеба с элеваторов. А сейчас роста цены не будет. Да ещё и мы с Натали сорвём поставки удобрений, снизим выручку и Холдинга, и Фреда Моргана.
– Юра! Что ты такое говоришь?! – возмущённо выкрикнула моя жена.
– Я просто рисую вариант развития событий, дорогая, таким, как его видит себе Якоб Шифф. Плюс в этом случае наш Холдинг понесёт потери в выведенных деньгах и в людях, многие производства просто закроются… Да и у Моргана внезапно не окажется нужных реактивов и катализаторов для его работы в Канаде. Согласись, нам незачем поддерживать своего конкурента. Так что вас не обманули, Элайя. Мистер Шифф разорил бы наш Холдинг и вашего зятя. Да и мы с Натали попали бы в зависимость от него.
– Милый, прекрати! Это чудовищно даже обсуждать! Сам же понимаешь, что мы никогда так не поступим! И кредит этот не возьмём! Это бесчестно и просто глупо!
В своём негодовании моя жена была просто прекрасна! Глаза сверкают, лицо разрумянилось. Я не удержался и поцеловал её. После чего проникновенно произнёс:
– Дорогая моя, бесценная, ты что, не видишь? Мы просто обязаны взять этот кредит!
После чего секунд десять я наслаждался их отпавшими челюстями и округлёнными от удивления глазами. Потом на лице моей великолепной Натальи Дмитриевны проявилось понимание, и она восхищённо прошептала:
– Ну, ты и прохиндей! Да, ты прав, мы обязательно возьмём этот кредит. И не только…
Из мемуаров Воронцова-Американца
«…И мы этим не ограничились. Мы не только взяли кредит, но и выкупили квартирку неподалёку от Уолл-Стрит. И отменили почти заключённую сделку по продаже офисного
29
Подробнее читайте в романе «Американец. Капитаны судьбы»
Кроме того, в Соединённые Штаты пошли пароходы, груженные удобрениями, а значительная часть поставок в Европу внезапно начала идти через посредничество принадлежащей нам американской компании. Причём посредник получал деньги сразу, а вот с Холдингом мог рассчитаться месяцы спустя.
Всё это, несомненно, доходило до Шиффа. Как и то, что мы начали активную игру на американских и европейских зерновых биржах. Мне до сих пор интересно, испытал ли он хоть тень разочарования, убедившись, что и я оказался таким же хладнокровным и циничным дельцом, как большинство вокруг? Но, к сожалению, этого уже не узнать.
Игра шла вовсю, удобрения поставлялись, мы с Шиффом активно отыграли обе «ценовые волны» на бирже. И вдруг – все деловые газеты и журналы мира взорвались новостью…»
Людвигсхафен-ам-Райн, штаб-квартира химического концерна «Бадише анилин- унд зода-фабрик», 18 октября 1910 года, вторник
– Вы только послушайте, что пишут газеты! Сенсация! Русский Эдисон снова удивил мир! Поражение немецких химиков! Ваше, между прочим, поражение, герр Бош! И ваше, герр Габер! Но самое главное – это поражение нашего концерна! Уже второе подряд! Сначала он не пустил нас на американский рынок, а теперь обошёл и в плане химии. Так что ли!
– Будто в первый раз! – буркнул под нос Карл Габер.
– Да, не в первый! Этот русский талантлив. И многое мы за ним не можем повторить. Или повторяем не сразу. Но в первый раз, слышите, в первый раз получилось так, что мы его догнали, а он снова вырвался вперёд! Ordnung muss sein [30] ! Нас может обойти талантливый одиночка, но нас не должна обходить компания, на порядок уступающая нам по числу химиков, инженеров и грамотного персонала!
Председатель Наблюдательного Совета концерна «Бадише анилин унд зода фабрик» Генрих фон Брунк возмущённо фыркнул и спросил у разработчиков аммиачного синтеза:
30
Немецкая пословица. Дословно переводится как «Порядок должен быть!» Чаще встречается перевод «Порядок бьёт класс!»
– Почему это всё же произошло, я вас спрашиваю?
– Дело в том, герр Брук, что на этот раз в химическом смысле Воронцов не открыл ничего нового! – уверенно ответил Фриц Габер. – Он всего лишь реализовал нашу наработку, причём с отставанием в год, хотя начал, несомненно, раньше нас. Как и мы, он получает водород из синтез-газа, как и мы, удаляет из смеси углекислоту и угарный газ. Судя по опубликованным данным, у него производительность установки даже процентов на семь ниже нашей!
– Тогда как же он продаёт нитраты вдвое дешевле, чем мы?