Американская империя. С 1492 года до наших дней
Шрифт:
В Нью-Йорке каждую весну проходили шествия суфражисток. В репортаже в 1912 г. по этому поводу говорилось: «По всей 5-й авеню, от Вашинггон-сквер, где парад начинался, до 57-й улицы, где он заканчивался, собрались тысячи мужчин и женщин Нью-Йорка. Они заблокировали каждый перекресток по пути шествия. Многие хотели смеяться и язвить, но никто этого себе не позволил. Вид впечатляющей колонны женщин, перегородившей всю улицу, приглушил все мысли о насмешках… женщины-врачи, женщины-адвокаты, женщины-архитекторы, художницы, актрисы, скульпторы, официантки и домохозяйки, целая дивизия работниц промышленных предприятий… все промаршировали по улицам целенаправленно, поразив толпы зевак».
А вот что писал весной 1913 г. корреспондент «Нью-Йорк таймс» в репортаже из Вашингтона:
Некоторые радикально настроенные женщины были более скептичны. Анархистка и феминистка Эмма Голдман, как всегда пламенно и откровенно, говорила о праве голоса для женщин: «Наш современный фетиш – всеобщее избирательное право… Женщины Австралии и Новой Зеландии имеют право голоса и способствуют написанию законов. Что, разве условия труда там лучше?..
История политической деятельности мужчин доказывает, что эта активность не дала им абсолютно ничего, чего они не смогли бы достичь более прямыми, менее дорогостоящими и более долгосрочными методами. По сути дела, каждая пядь отвоеванной земли получена путем непрекращающихся битв, нескончаемой борьбы за отстаивание своего превосходства, но никак не при помощи права голоса. Поэтому нет никаких причин предполагать, что избирательный бюллетень уже как-то помог или поможет в будущем женщине в ее стремлении к эмансипации…
Ее [женщины] развитие, свобода, независимость должны в первую очередь исходить от нее самой. Во-первых, от утверждения ее как личности. Во вторую очередь – от отказа от того, чтобы кто-то другой, кроме нее самой, мог контролировать ее тело; отказа рожать нежеланных детей; отказа быть слугой Бога, Государства, общества, мужа, семьи и т. п., делая свою жизнь проще, но глубже и богаче… Только это, а не избирательный бюллетень освободит женщину».
В 1911 г. X. Келлер писала английской суфражистке: «Наша демократия – одно название. Мы голосуем? Что это означает? Это означает, что наш выбор лежит между двумя разновидностями настоящих, хотя и не открыто признанных автократов. Мы выбираем между Труляля и Траляля [148] .
148
«Труляля и Траляля» – персонажи карикатуры Томаса Наста (1869), который изобразил двух неразлучных и похожих друг на друга недотеп из сказки английского писателя Льюиса Кэрролла «Алиса в Зазеркалье» в качестве символа сходства двух основных политических партий США.
Вы просите права голоса для женщин. Что могут дать голоса, когда десять одиннадцатых территории Великобритании принадлежит 200 тыс. жителям, а оставшаяся одиннадцатая часть – 40 млн? Разве ваши мужчины с их миллионами голосов избавили себя от этой несправедливости?»
Э. Голдман не желала откладывать изменения условий жизни женщины на какое-то социалистическое будущее – она стремилась к более прямым и непосредственным действиям, чем завоевание права голоса. X. Келлер, не являясь анархисткой, также была сторонницей непрерывной борьбы за рамками избирательных участков. Слепоглухонемая, она могла сражаться только силой духа и пером. Когда Келлер стала активно и открыто выступать как социалистка, бруклинская газета «Игл» («Орел»), ранее относившаяся к этой женщине как к героине, написала, что «ее ошибки проистекают из явных ограничений в развитии». Ответ Келлер газета не напечатала, зато это сделала нью-йоркская «Колл». В нем Хелен писала, что, когда однажды познакомилась с редактором «Игл», он щедро раздавал ей комплименты. «Однако теперь, когда я открыто выступила в защиту социализма, он напоминает мне и общественности, что я слепа, глуха и особо подвержена заблуждениям». Она добавила:
«О, нелепый бруклинский «Орел»! Что за непочтительная птица! Социально слепая
Я могу читать всю социалистическую литературу на английском, немецком или французском языке, на которую хватает времени. Если бы редактор «Орла» прочитал хотя бы часть этих книг, он стал бы мудрее и делал бы газету более высокого качества. Если мне суждено когда-либо внести свой вклад в социалистическое движение, написав книгу, о которой порой мечтаю, то я знаю, что назову ее «Индустриальная слепота и социальная глухота».
Мамаша Джонс, по-видимому, не проявляла особого интереса к феминистскому движению. Она была занята агитацией среди рабочих текстильной промышленности и шахтеров, а также их жен и детей. Одним из ее многочисленных достижений была организация детского марша на Вашингтон с требованием положить конец использованию труда несовершеннолетних (в начале XX в. 284 тыс. детей в возрасте от 10 до 15 лет трудились на шахтах, фабриках и заводах). Мамаша Джонс описывала это событие следующим образом:
«Весной 1903 г. я отправилась в Кенсингтон (Пенсильвания), где бастовали 75 тыс. работников текстильной промышленности. Из этого числа по крайней мере 10 тыс. составляли маленькие дети. Они требовали повысить оплату труда и сократить рабочий день. Ежедневно малыши приходили к штаб-квартире профсоюза. У кого-то были ампутированы руки, у других не хватало большого пальца, у некоторых отсутствовали фаланги пальцев. Это были маленькие, сутулые, с покатыми плечами, истощенные существа…
Я спросила некоторых родителей, разрешат ли они мне взять их маленьких мальчиков и девочек с собой на неделю или на десять дней, пообещав вернуть детей в целости и сохранности… Человек по имени Суини был распорядителем… Несколько взрослых мужчин и женщин пошли вместе со мной… Дети несли за спинами ранцы, в которых лежали нож и вилка, жестяная кружка и тарелка… Один мальчик взял с собой барабан, другой – флейту… Мы несли лозунги, на которых было написано: «Мы хотим, чтобы у нас было время для игр»».
Дети прошли через штаты Нью-Джерси и Нью-Йорк и добрались до Ойстер-Бей, чтобы попытаться встретиться там с президентом Теодором Рузвельтом, но тот отказался их принять. Мамаша Джонс писала: «Однако наш марш достиг своей цели. Мы привлекли внимание нации к преступному использованию детского труда».
В 1903 г. дети, работавшие по 60 часов в неделю на текстильных фабриках в Филадельфии, устроили забастовку подлозунгами: «МЫ ХОТИМ ПОСЕЩАТЬ ШКОЛУ!», «55 ЧАСОВ ИЛИ НИЧЕГО!».
Чтобы представить себе энергию и боевой запал некоторых радикалов начала века, можно обратиться к полицейскому досье на Э. Флинн:
1906–1916. Организатор, лектор ИРМ.
1918–1924. Организатор, Союз защиты рабочих.
Арестована в Нью-Йорке в 1906 г. по делу о свободе слова, дело прекращено; активистка борьбы за свободу слова в Спокане (Вашингтон), 1909 г.; арестована в Мизуле (Монтана) в 1909 г. во время выступлений ИРМ за свободу слова, в Спокане во время выступлений членов ИРМ за свободу слова, тогда сотни человек подверглись арестам; трижды арестовывалась в Филадельфии – в 1911 г. за участие в митингах бастующих работников «Болдуин локомотив уоркс»; активно участвовала в забастовке текстильщиков в Лоренсе в 1912 г.; активистка забастовки работников гостиниц Нью-Йорка в 1912 г.; участница забастовки текстильщиков в Патерсоне в 1913 г.; участвовала в защите по делу Эттора – Джованитти в 1912 г.; участвовала в забастовке в Месаби-Рейндж (Миннесота) в 1916 г.; участвовала в деле ИРМ в городе Эверетт, в Спокане в 1916 г.; защищала Джо Хилла в 1914 г. Арестована в Дулуте (Миннесота) в 1917 г., обвинена в бродяжничестве по закону, принятому для прекращения деятельности ораторов из ИРМ и пацифистских организаций, дело прекращено. Обвинялась по делу ИРМ в Чикаго в 1917 г.