Американские боги
Шрифт:
— Марджи? — переспросил Чэд Маллиган.
И в этот момент Тень — хотя он ни за что на свете не смог бы объяснить, как именно он это сделал, а уж тем более не смог бы этого повторить, — забрался в голову к Чэду Маллигану, легко и просто, и вычистил оттуда все события прошедшего дня так же аккуратно и ловко, как ворон выклевывает глаза сбитой автомобилем зверушке.
Морщины на лбу у Чэда разгладились, и он пару раз сморгнул, сонно и непонимающе.
— Езжай-ка ты прямиком к Маргарет, — сказал Тень. — Рад был повидаться с тобой, Чэд. Береги себя.
— Постараюсь, — зевнул в ответ Чэд Маллиган.
В полицейской рации захрустело какое-то
Он поднял голову, увидел серую и плоскую поверхность озера, лежащего в самой середине города, и подумал о детях, которые лежат на дне, под слоем ледяной воды, и ждут.
Скоро Элисон выплывет на поверхность, совсем скоро…
Проезжая в очередной раз мимо дома Хинцельманна, он увидел, что из дома теперь вовсю пышет пламя. Где-то завыла пожарная сирена.
Он поехал на юг, по направлению к 51-й магистрали. У него назначена еще одна встреча, на сей раз последняя. Впрочем, перед этим, подумал он, нужно заехать в Мэдисон, сказать последнее прости.
Больше всего на свете Саманта Черная Ворона любила закрывать по вечерам «Кофе-хауз». Успокаивало ее это на все сто процентов: такое впечатление, будто возвращаешь в мир порядок. Обычно она заправляла в проигрыватель диск «Индиго герлз», [141] и финальную часть своей рутинной ежевечерней работы делала так, как ей хотелось, и в том темпе, в каком ей это было удобно. Первым делом нужно было вычистить и вытереть кофейную машину-эспрессо. Потом пройтись еще раз по всему помещению и сделать так, чтобы все чашки и блюдца добрались в конце концов до кухни, а газеты, которые под конец рабочего дня непременно оказывались разбросаны по всему «Кофе-хаузу», сложены аккуратной стопочкой у входной двери, откуда их завтра заберут и отправят на переработку.
141
Американский женский фолк-роковый дуэт (Эми Рей и Эмили Салиерс) с выраженными феминистскими и лесбийскими взглядами.
«Кофе-хауз» она обожала: эту длинную зигзагообразную вереницу маленьких уютных комнатушек, уставленных креслами, диванами и невысокими столиками — на улице, где главную скрипку играли букинистические магазинчики.
Она затянула пленкой оставшиеся нераспроданными куски чизкейка и отправила их на ночь в холодильник, потом взяла тряпку и смахнула крошки. Ей нравилось быть одной.
Тихий стук в окно отвлек ее от этой несложной и необременительной работы — и вернул к реальности. Сэм подошла к двери, открыла задвижку и впустила женщину приблизительно одних с ней лет, с выкрашенными в ярко-красный цвет и заплетенными в косички волосами. Звали женщину Натали.
— Привет, — сказала Натали, приподнялась на цыпочках и поцеловала Сэм, так что поцелуй пришелся между щекой и уголком рта. Одним таким поцелуем многое можно сказать другому человеку. — Ты тут закончила?
— Ну почти.
— Хочешь, в кино сходим?
— Конечно хочу. С удовольствием. Мне тут дел осталось буквально на пять минут. А ты сядь пока, «Онион» [142] почитай, ладно?
— Да я номер за эту неделю уже читала. — Она села в кресло возле самой двери и стала рыться в кипе приготовленных к отправке в макулатуру газет —
142
«Онион» — американский юмористический таблоид, публикующий новостные и аналитические материалы, касающиеся как реальных, так и выдуманных событий, лиц и проблем — не делая между таковыми никакой разницы.
Они спали вместе уже целую неделю, и Сэм всерьез начала прикидывать, не та ли это настоящая любовь, которой она ждала всю свою жизнь. Она, как могла, внушала себе, что ощущение счастья, которое возникает у нее всякий раз, как она видит Натали, обусловлено феромонами и всякой другой гормональной фигней, которая действует ей на мозг, и, очень может статься, именно в этом все дело и было; однако единственное, что она знала сейчас наверняка, это то, что стоит ей только увидеть Натали, как улыбка сама появляется у нее на лице, и что когда они вместе, на душе у нее легко и спокойно.
— Тут в газете, — сказала Натали, — очередная статья все на ту же тему. «Америку ждут перемены?»
— Ну и как — ждут?
— Ничего определенного на сей счет они не говорят. Говорят, что очень может быть, но вот какие именно, когда именно и по каким причинам — этого они не знают. А может быть, и вовсе ничего не изменится.
Сэм изобразила голливудскую улыбку.
— Ну, — сказала она, — в любом случае никто из читателей не останется разочарован, верно?
— Ну наверное. — Натали наморщила лоб и вернулась к чтению.
Сэм сполоснула губку для мытья посуды, отжала ее и сунула на место.
— У меня такое впечатление, что какие-то вещи вдруг взяли и сами собой встали на место — несмотря на правительство и прочую пакость. Может, просто весна пришла немного раньше, чем ожидалось. Зима что-то была слишком долгая, и я рада, что она наконец кончилась.
— Я тоже, — Натали помолчала немного. — Тут пишут, что сразу очень большому числу людей начали сниться странные сны. А у меня вообще никогда никаких странных снов не было. Все исключительно в пределах нормы.
Сэм огляделась, чтобы проверить, не упустила ли чего-нибудь. Ничего она не упустила. У нее хорошая работа, и делает она ее хорошо. Она сняла фартук и повесила его на место, на кухню. Потом вернулась и начала тушить в комнатах свет.
— А мне вот за последнее время несколько раз снились очень странные сны, — сказала она. — Настолько странные, что я даже специальный дневник завела. Просыпаюсь и тут же записываю. Вот только потом, когда я перечитываю, смысла не остается никакого.
Она надела куртку и безразмерные вязаные перчатки.
— Я когда-то немного занималась толкованием снов, — сказала Натали. Она когда-то понемногу занималась всем на свете, от культуризма и каких-то мутных боевых искусств до фэн-шуй и джаз-балета. — Расскажи! А я тебе растолкую, что это значит.
— Ну ладно. — Сэм открыла входную дверь и выключила последнюю лампочку. Пропустив Натали вперед, она вышла на улицу и тщательно заперла за собой дверь «Кофе-хауза». — Время от времени мне снятся люди, которые упали с неба. А иногда я как будто под землей, и разговариваю с женщиной, у которой бизонья голова. А еще иногда мне снится тот парень, которого я месяц тому назад поцеловала в баре.