Американский кинокомикс. Эволюция жанра

Цыркун Нина Александровна

Несмотря на довольно большой бюджет (300 тысяч долларов), продюсеры сэкономили: в съемках «Флэша Гордона» были задействованы готовые декорации студии Universal, которые использовались ранее в работе над фильмами ужасов и романтическими драмами – «Невеста Франкенштейна», «Дочь Дракулы», «Мумия», «Призрак оперы» и «Горбун Собора Парижской богоматери». Этот антураж, да еще костюмы, напоминающие о римских легионерах из исторических боевиков, вместе сообщало картине неосознаваемую зрителями узнаваемость, которая подспудно вводила их в этот новый мир, быстро делая его своим.

СУПЕРГЕРОИ:

ГЕНЕЗИС

Квазиисторическая «античная» подоплека «Флэша Гордона», возникшая как непредусмотренный эффект благодаря в принципе случайному использованию соответствующего реквизита, оказалась той случайностью, которая выступает маской закономерности. Как уже отмечалось выше, фокусирование на исключительности «богоизбранного народа» и призывы к опоре на национальное мессианское призвание совмещались в исторической социальной практике со сравнениями Америки с императорским Римом, а в художественной деятельности с использованием античных, а также отчасти средневековых образцов. Возвращаясь к «Флэшу Гордону», можно отметить, например, эпизоды турниров на мечах, напоминающие сцены из рыцарских романов, или же схватки Гордона по прихоти Минга с дикими зверями (тиграми, чудовищной обезьяной), отсылающие к гладиаторским боям или натравливанием львов на первохристиан на арене древнеримского Колизея. Неслучайно в эти моменты в фильме Флэш Гордон одет в нечто, напоминающее античную тунику, а на груди его красуется октограмма, такая же, как у профессора Заркова.

Подобных заимствований в комиксах множество, и это свидетельствует о том, что в стране иммигрантов созревание национального самосознания не могло развиваться в условиях изоляции. С каждой новой волной иммиграции культурный арсенал нации обогащался за счет мифологии и легендариума новых поселенцев, которые становились общим достоянием. Поэтому ареал разнонациональных источников, реально составивших американскую национальную культуру, поистине неисчерпаем. Скажем, диктатор зловещей планеты, куда попадают Флэш Гордон с Дейл и профессором Зарковым, носит имя Минг (так принято транслитерировать его в нашей традиции), что, конечно, сразу же отсылает к китайской династии Мин, правившей в Поднебесной на протяжении 276 лет. (Это же династическое имя присваивалось в Китае императорам в качестве посмертных и храмовых имен). Разумеется, вряд ли создатель образа диктатора имел в виду этого рода ассоциации – скорее всего, он просто-напросто воспользовался наиболее знакомым (по крайней мере, на слух) именем, так же как авторы кинобондианы простодушно давали советским антагонистам агента 007 фамилии Гоголь или Пушкин. Минг – это условный персонаж, в котором использованы внешние усредненные черты восточного деспота, архетипичного чужака, во внешности которого отразились самые бросающиеся в глаза приметы представителя экзотичной для среднего же американца культуры, как это в свое время произошло с рождением на страницах комиксов Желтого малыша во всей экспрессивности его преувеличенных, но тем не менее подсмотренных в подлинной жизни качеств.

Можно сказать, что история создания «Флэша Гордона» свидетельствует о том, что это своего рода «мультикультурный» продукт.

Идея Флэша Гордона, его образ в

значительной степени были заимствованы из первого научно-фантастического комикса «Бак Роджерс» (автор сюжета Филип Фрэнсис Ноулан, художник Ричард Кэлкинс), опубликованного в 1929 году. Кинотеатральный релиз сериала принес Universal Studios неплохой доход, и решено было повторить успех, вернувшись к исходному материалу, причем сыграть Бака Роджерса доверили завоевавшему успех в образе Флэша Гордона Ларри «Бастеру» Гордону. В результате в сознании зрителей два эти персонажа практически слились в один.

На создание вещественного инвентаря комикса о Баке Роджерсе сильное влияние оказал один из первых книжно-журнальных иллюстраторов, специализировавшихся в области научной фантастики, «отец фантастической иллюстрации» Франк Пауль (австриец, переехавший в США). Именно он создал тот тип космического корабля, который просуществовал в визуальных искусствах с середины 1920-х до 1966 года – гибрид ракеты и подводной лодки.

Создатели и «Бака Роджерса», и «Флэша Гордона» также находились под влиянием «планетарных романов» Эдгара Райса Берроуза, одного из популярнейших американских писателей эры pulp-журналов, и их герои многим обязаны герою марсианской серии Берроуза Джона Картера. (Цикл книг о приключениях ветерана Гражданской войны, бывшего конфедерата из Вирджинии капитана Картера сразу же был разрисован в комиксах, и еще в 1931 году зашла речь об экранизации. С тех пор права на постановку переходили от студии к студии, замысел ее – от продюсера к продюсеру и от режиссера к режиссеру, пока, наконец, компания Walt Disney выделила четверть миллиарда долларов и вручила судьбу Джона дважды оскароносцу-аниматору, но дебютанту в игровом кино Эндрю Стэнтону. Его картина «Джон Картер» появилась на экране только в 2012 г.).

В свою очередь Берроуз, как и многие другие писатели-фантасты, творчески развивался на идеях основоположника жанра – англичанина Герберта Уэллса, приключенческих романах его соотечественника Генри Райдера Хаггарда, на фильмах и рассказах-вестернах.

Авторы комиксов о Флэше Гордоне взяли от Герберта Уэллса идею сказочного по сути повествования, где традиционную роль волшебства выполняет некое научно-техническое изобретение, как это было, к примеру, в первом романе писателя «Машина времени» (1895). Уэллс, человек века технического прогресса, считал, что культура, ее движение вперед невозможны без мифа, а чтобы в этот миф поверили, он должен обладать известным правдоподобием, реалистичностью, обрасти узнаваемыми бытовыми деталями. Свою новую мифологию Герберт Уэллс строил, опираясь на опыт предшественников – француза Жюля Верна, американца Эдгара Алана По и автора романа «Франкенштейн, или Современный Прометей», англичанки Мэри Шелли, которая, в свою очередь, в создании своей истории использовала возникшую в Праге средневековую еврейскую народную легенду об искусственном глиняном человеке Големе. Известно, что Уэллс в детстве и юности увлекался комическими картинками, которые публиковались в английском юмористическом журнале «Панч», где карикатурные образы получали преувеличенные черты и свойства и зачастую были связаны с актуальными политическими событиями.

Конец ознакомительного фрагмента.