Американский ниндзя 1-2
Шрифт:
Его уши начали медленно багроветь.
— Налей всем понемногу, — перебил его Эдди и облокотился на стойку, начиная искать взглядом свободную красотку.
Он был готов поклясться, что только что видел не одну, — но ни возле стойки, ни на соседних столиках искомый объект не обнаружился. И яркие платья, и голые ноги, и обесцвеченные кудряшки и вихры — все куда-то подевалось. Вместо них перед глазами возникло угрюмое квадратное лицо местного амбала. В сопровождении еще нескольких парней малопривлекательного вида он вошел в бар, поигрывая полушариями мышц, протопал к стойке, расталкивая мощными локтями случайных встречных (теперь
— Эй, вы, дайте мне пару долларов на чашку кофе, — мрачно предложил он, по-бычьи наклоняя голову вперед. Стоящий рядом блондин с изящными локонами вокруг испитой и плохо выбритой физиономии оскалился.
— Прошу прощения, сэр, — сдержанно отозвался Эдди. — Но вы, наверное, ошиблись адресом. Мы не туристы — мы морские пехотинцы.
Квадратная челюсть выдвинулась вперед еще больше: амбал думал.
— Ну и что? — сказал он наконец, извлекая из памяти реплику, способную вернуть разговор к первоначальному сценарию. — Все равно вы американцы, значит, у вас должны быть деньги.
Парни за его спиной начали перегруппировываться, стараясь занять более выгодную позицию для драки.
— Не понял… — проговорил Эдди.
— Это что — ограбление? — поинтересовался его спутник-негр.
И без того худое лицо Тома вытянулось, он часто задышал, стараясь справиться с подступившей тошнотой. В этот момент он был на грани обморока.
Кто-то пихнул его в плечо. Том завертел головой и, держась рукой за стойку, начал отходить в сторону.
— Эй, ребята…
Эдди не договорил: амбал зарычал и двинул его в челюсть. Почти машинально пехотинец дал сдачи; в то же самое время тип в клетчатой рубашке сцепился с негром.
Некоторое время в баре были слышны только глухие удары и отдельные сдавленные вскрики: то кто-то из пехотинцев получал слишком болезненный удар, то местные жалели костяшки своих пальцев.
Том дошел до выступа в стене и спрятался за него, с болью наблюдая за происходящим.
«Бедные ребята… — повторял он про себя. — Ну что за скотская у меня жизнь?»
Кулаки амбала весили, наверное, около тонны — Эдди хватило сил выдержать всего несколько ударов, затем в его глазах все начало двоиться, троиться и наконец, пройдя короткую стадию искрящегося тумана, погрузилось во тьму. Пехотинец упал на стойку и сполз по ней к грязным башмакам амбала.
Его друг еще держался. Его противники были несколько слабее, и силы уравнивались. Правда — ненадолго: численный перевес нападавших все же брал верх. Пехотинец лягнул одного, в то же время сзади на него прыгнули блондин и «клетчатая рубашка». Освободившийся амбал сделал шаг вперед, стал перед вырывающимся пленником, задумался на миг, и на его лице появилась туповатая улыбка. Кулак вознесся в воздух и, описав дугу, нанес негру хук в челюсть.
Том зажмурился. «Скорей бы все это закончилось… я больше не могу, я не выдержу», — взмолился про себя он.
После нескольких ударов пехотинец сделался «тряпочным». Амбал посмотрел на свой кулак, подул на его и разжал пальцы.
Казалось, все было кончено, но нет: на самом деле действие только начиналось.
По знаку амбала открылась вторая
Том на секунду открыл глаза, судорожно втянул в себя воздух и снова зажмурился.
Ниндзя наклонились над телом лишившегося сознания пехотинца. Второго поволокли к выходу местные сявки, для того чтобы передать его свободным ниндзя уже во дворе.
Амбал с ухмылкой, приобретшей какой-то рабский оттенок, проводил их взглядом и обернулся в сторону Тома. Тот стоял, держась рукой за стену, — бледный, жалкий…
— Ты молодец, Томми, — рыкнул амбал, подходя к нему. — Молодец!
Томми вздрогнул и передернул плечами, и этот жест можно было понять как угодно. Его жалкое состояние, видно, забавляло амбала — тот подвел трясущегося Тома к стойке, плеснул ему в забытый кем-то бокал виски и ткнул в руки.
— На, выпей.
Том неопределенно кивнул и быстро заглотнул обжигающую горло жидкость.
Ему было мерзко и стыдно, ему казалось, что весь мир теперь смотрит на него осуждающими глазами и тычет невидимыми пальцами: «Вот он, негодяй».
Он сильно преувеличивал: на него смотрела лишь одна пара глаз — больших, любопытных, немного раскосых, но и она не осуждала, а просто наблюдала, внимательно впитывая в себя каждую подробность вершащегося в баре темного дела.
Когда ниндзя исчезли и большая часть наемной шпаны тоже убралась из помещения, из-за игрального автомата высунулась голова, до лба прикрытая кепкой. Голова принадлежала мальчишке.
Свидетель устроился поудобнее на своем «наблюдательном пункте» и подождал, пока амбал выведет из бара шатающегося Тома, затем вылез наружу и быстро подошел к двери, чтобы продолжить слежку.
Возле двери на большом бумажном прямоугольнике, словно насмехаясь над неудачливыми посетителями, красовалась надпись: «Сегодня у нас спецобслуживание».
Едва ли не в каждом уголке земного шара, где хоть изредка пользуются английским языком в любой из его модификаций, можно отыскать местечко, кичливо носящее название Парадиз. Что поделать: не надеющийся достичь царства небесного всегда старается заполучить себе рай хотя бы на земле.
Тот Парадиз, на аэродром которого садился самолет ДС-3, прозванный на авиаконструкторском сленге «дурной птицей», был местечком отнюдь не райским; разве что редкая терпимость к чужим (при общей нелюбви ни к кому) могла хоть частично оправдать это название. На здешних улицах можно было встретить и кимоно, и сари, увидеть лица всех цветов и оттенков, в своей массе, правда, стремящихся к более светлым — азиатско-европейского типа, помноженного на щедрый солнечный загар. Сквозь смешение культур и стилей вдруг прорывались восточные мотивы — то придавая зданиям очертания странных до извращенности пагод, то в чем-то ином, проявляющемся исподволь, так, что можно почувствовать дух, но не назвать конкретные приметы.