Американский рейд
Шрифт:
Короче говоря жизнь была как в сказке — чем дальше, тем страшнее, и надо было что-то думать.
А на следующий день нашу базу окружили гнавшиеся за нами сектанты, и думать пришлось в ускоренном режиме. От моментального и полного разрушения, нас спасали только заложники, как ни крути, а «Покаявшимся» они тоже были нужны, ведь при «правильном» подходе к делу, их можно было обратить в миллиарды долларов, и упускать такой шанс наш противник не собирался, и кое-что из сохранившегося старого вооружения. Еще очень помогали нам, и сильно досаждали противнику беспилотники, которых на авиабазе был вагон и маленькая тележка, условно конечно, потому как на самом деле их был целый огромный склад, которого хватило бы не на один состав. И хоть их довольно быстро уничтожали, но зато противник никогда не мог расслабиться, а практически неиссякаемые запасы этого добра на складах,
В первые три часа боя, противник потерял тринадцать танков и около пятидесяти единиц легкобронированной техники, человеческих потерь никто не считал, но они были очень большими. Однако подкрепления к ним прибывали буквально на глазах, и силы очень быстро восстанавливались. Потом сектанты попробовали выбить нас с помощью пяти вертушек, но база имела достаточно неплохую ПВО, по крайней мере, для эффективной борьбы с вертолетами ее хватило, столкнувшись с которой и потеряв три машины, «стрекозы» исчезли и больше не появлялись. Уже ночью стало ясно, что нападавшие от тактики штурма, решили перейти к тактике осады, видимо посчитав, что так будет экономнее.
Утро принесло разочарование — за ночь противник не отчаялся и не сбежал, и сил к нему напротив, все прибывало, а вот нас становилось все меньше. Кто-то выбыл из-за ранения, нескольких человек убило во время попыток штурма и вялых минометных обстрелов, кто-то, воспользовавшись темным временем суток, дезертировал. Наверное, знали какие-то свои тайные тропы, потому что я лично не мог себе представить, как это можно было сделать, слава богу, что среди как первых, так и вторых, и третьих, не было ни заложников, ни моих ребят.
Когда окончательно посветлело, стало ясно, что ночные дезертиры далеко убежать не смогли, так как все семеро были развешаны на самых больших и видных кактусах. Один из последних случаев крепления к кактусам дезертиров, я успел наблюдать рано утром, когда разбуженный дикими воплями из-за забора решил пойти посмотреть на их источник. Полненького солдатика, неблагоразумно решившего свалить с территории части, сначала раздели донага, потом, подогнав два грузовичка, четверо крепких мексиканцев, движением, которым у нас обычно закидывают наверх мешки с мукой, с размаху опустили спиной на верхнюю часть колючего растения. Толстяк после такой процедуры заорал диким голосом, но не в той тональности, что я слышал до этого, из чего я сделал вывод, что заинтересовавший меня ночной вопль издавал другой дезертир, по всей видимости, предыдущий.
Лицезрение своих мучавшихся и кричащих от боли товарищей, произвело двойственный эффект — часть личного состава гарнизона поникла окончательно, так как поняли, что либо они, либо их, другая напротив, повторяя действия известного грызуна, будучи припертыми обстоятельствами, они наоборот, обозлились, и были готовы к схватке с любым противником. Командующий базой к счастью относился к последним, поэтому построив весь личный состав (кроме бойцов, находящихся на боевом дежурстве), во дворе бывшей тюрьмы, он толкнул им пламенную речь. Ее суть, (если опустить всю пиндосскую идеологию), сводилась к тому, что солдаты, умиравшие сейчас постепенно сползая по кактусовым колючкам не самой приятной из возможных смертей, оказались там только лишь потому, что решили ночью дезертировать, и нарушили присягу (а кто и контракт), не выполнив до конца свой воинский долг, и что отныне каждого дезертира ждет подобная участь, и что отныне им деваться некуда (хорошо еще, что не сказал «потому, что за нами Вашингтон»).
Я тем временем связался с Бугром, и узнал как у него там дела, в двух словах: жопа, вид спереди. За прошедшую ночь неутихающих боев, они понесли серьезные потери, среди которых были даже два или три ШСД (как они умудрились их потерять не представляю), и один «Варан» (а-а-а, так вот что это за тяжелые БМП с огромными колесами ехали тогда в колонне). Ни авиация, ни артиллерия американцев, им пока помочь не может, из-за уже объявленной, но фактически не начавшейся войны. Приходится обходиться своими силами, которые, к сожалению, тают, а вот противника напротив, только прибавляется. А с Родины подкреплений пока ждать не приходится — американцы и так пеной изошли, пока наши договорились об участии отряда Бугра, а когда сказали про подкрепление, так вообще как с цепи сорвались, переговоры не останавливались, но штатовцы твердо стояли на своем, и этот вариант пока отпадал. Естественно, что они и нам ничем помочь не могли, им бы самим день простоять да ночь продержаться. Пожелав Бугру и его бойцам вернуться домой живыми и здоровыми, я попрощался со своим временным командиром надеюсь —
Выкраденные нами у «Покаявшихся» студенты, начинали понемногу приходить в себя, правда один из спасенных Брестом все-таки умер, зато состояние остальных не вызывало особых беспокойств, и было стабильным. И иногда их можно было встретить шныряющими небольшими стайками по расположению базы. Кстати, примерно две трети из них были девушками, и я стал все чаще замечать своих бойцов (впрочем, как и американских солдат), путешествующих в направлении «студенческого» корпуса, особенно в вечернее время суток. И я их мог понять, ведь я Женьку встретил, а они уже больше месяца бабы голой не видели, ну, по крайней мере, те четверо, с которыми я начинал. А студентки же, то ли из-за экстремальности ситуации, то ли от пережитого, то ли в благодарность за спасение, никогда не отказывали моим бойцам. Американцами перебирали, ребята рассказывали, что из ста с лишним воздыхающих янки, интимной близости удостоились лишь пятеро, из которых в категорию «постоянных» посетителей попало трое. А может быть, ребята просто напросто умели обращаться с девушками, а американцы, из которых на законодательном уровне отучили делать дамам комплименты, так как при желании «потерпевшей», в суде это котировалось, чуть ли не как попытка изнасилования. Хотя нет, те же ребята мне говорили, что как минимум трое (по их словам очень так даже и о-го-го), уже весьма настойчиво интересовались моей скромной персоной, но я пока был верен своей Женьке, хоть иногда и подкатывало. Ребята прикалывались с меня по поводу моей верности, но все их приколы я отвечал, что, мол, дорастете до моих седых яиц, тогда и будете мне советовать, как жить. После чего добавил, «а пока, пойдите на продсклад, да попросите там свиную голову, а когда вам ее дадут, то уединитесь с ней где-нибудь в укромном месте, и сношайте ей мозг, а мне не надо».
16 Договор.
Учитывая то, что ни Бугор, ни контора не могли мне помочь с эвакуацией, а местную взлетку разбили снарядами сектанты при первой же попытке штурма, приходилось пытаться решать вопрос самостоятельно. Однако помощь нашлась там, где раньше и не рассчитывал — у американских гвардейцев. Я вышел с деловым предложением на командующего базой. Он долго мусолил, думал, разжевывал, созванивался с руководством, советовался, выслушивал от них втыки, в общем шел нормальный здоровый диалог с должностным лицом.
Суть моего предложения заключалась в следующем. Согласно договору с американской стороной, мы должны были всех местных студентов оставить на первой же встреченной их военной базе. Но сектантам, буянившим снаружи, в первую очередь нужны были именно американские студенты, как более простой, быстрый и эффективный способ получения денег. За студентов из других стран тоже можно было получить выкуп, но меньший, и с гораздо большим геморроем. Я же предлагал снабдить мою группу всем необходимым, и отпустить меня своим ходом в Даллас, где помимо подразделений МЧС, уже находились и небольшие, но очень хорошо вооруженные и подготовленные военные подразделения соответствующих стран, плюс сам город был одним из немногочисленных «оазисов», где преступность еще не приобрела таких катастрофических масштабов. В противном случае, рано или поздно эту базу, со всеми ее системами обороны как активными так и пассивными, а также защитниками и защищаемыми не сегодня так завтра сотрут в порошок, который после того смешают с говном, и будут им удобрять плодородные мексиканские плантации. Командующему такой вариант не скажу, чтоб сильно понравился, и потерзавшись раздумьями, таки пришел к наиболее рациональному решению.
Получив от командующего зеленый свет на экспроприацию всего на что попадет мой глаз (кроме того что было задействовано для обороны непосредственно сейчас), один хрен на базе уже ничего особо секретного нет. По ошибочному мнению командующего, забрать я смогу не так уж и много, а учитывая общее количество разнообразного хлама находящегося на базе, списать такую мелочь для него — что два байта переслать. Вот я и решил несколько злоупотребить неожиданной щедростью скупердяя янки, причем сделать это собирался без малейшего зазрения совести (я с ней, всегда в таких ситуациях нахожу общий язык). Однако, жирный полкан оказался гораздо более хитрожопым зверьком, чем я от него ожидал — когда мы уже договорились, и все казалось было великолепно, он, якобы внезапно вспомнив, набросал мне краткий перечень складов, которых наш договор не касается. Когда я увидел этот список, то понял, что проще было перечислить места, где нам можно было работать, так как он содержал более двадцати наименований. Ну да ладно, мы еще посмотрим кто кого.