Американский Шерлок Холмс
Шрифт:
С этой мыслью Ник и уснул в эту душную ночь.
Глава четвертая
Под крылом крохотного моноплана скользнула лазурная полоска теплого Карибского моря, и Ник резко взял штурвал на себя, заходя: на второй круг над цепью маленьких островков, с их рыбацкими лачугами и сетями, развешанными для просушки на берегу.
На рассвете, перед вылетом, он отправил Хоуку сообщение, состоящее из одного слова: «Нет». Подобные послания в равной степени неприятно как отправлять, так и получать, у Ника от огорчения даже свело скулы. Но теперь, пролетая
Общее душевое отделение располагалось в средней части плавучей лаборатории. Выходя из своей кабинки, он с удивлением услышал шум воды и обернулся, кто-то еще мылся в этот ранний час. Гидрокостюм Ника остался в самолете, на нем были только плавки. Подкравшись на цыпочках к кабинке с задернутой клеенчатой занавеской, он тихонько стянул с перекладины полотенце и прочитал в углу имя владельца — «Д-р Фразер», вышитое красными нитками. Ник замер и стал ждать. Вскоре из-под занавески высунулась милая женская ручка и растопыренные пальчики начали ощупывать мокрый пол.
— Позволь мне тебе помочь, — произнес Ник, вешая полотенце Даниелле на обнаженное плечо, но не выпуская один конец из своей руки. Задернув занавеску поплотнее, она потянула полотенце на себя, но Ник не отпускал его. Погладив левой рукой по ее вытянутой правой руке, он нащупал подмышку и провел ладонью по ее бархатистой коже. Даниелла замерла, затаив дыхание. Ник отдернул руку, отпустив полотенце, и стремительно направился к выходу. За спиной у него зашуршала клеенка, Даниелла выскочила из кабинки, сверля его взглядом, но Ник не обернулся.
Мотор чихнул, захлебываясь, взревел и снова чихнул. Ник посмотрел на приборы: все было в норме. Внизу зеленела буйная растительность островка, не отмеченного на карте, вдоль берега тянулся узкий атолл. Вдруг среди бескрайней лазурной глади Ник заметил двухмачтовую шхуну: потемневшая от времени, с облупившейся краской, она дрейфовала со спущенными парусами. Ник трижды пролетел совсем низко над ней, однако не заметил ни одной живой души на палубе. Это насторожило его, и он уже собрался было совершить посадку, но мотор снова начал давать сбои, перегревшись от чрезмерной эксплуатации, и Ник взял курс на «Тритон», предусмотрительно уменьшив обороты: не хватало только очутиться на волнах посередине Карибского моря и потерять впустую Бог знает сколько драгоценного времени!
Благополучно долетев до базового судна, он привязал амфибию к корме «Тритона» и, подозвав механика, попросил его заняться мотором. Томпсон сказал, что где-то сгорела изоляция провода и на устранение неполадки ему потребуется не меньше двух часов. Тяжело вздохнув, Ник вылез из кабины и, перебравшись на шхуну, подошел к ученым, столпившимся возле поручня левого борта.
Билл Хедвин сосредоточенно возился с деррик-краном, нависшим над качающимся на волнах большим стальным шаром, пытаясь поднять из его чрева через раскрытый люк магнитофон, не зацепившись при этом тросом за торчащие из боков шара, словно щупальца спрута, длинные цилиндрические придатки. Даниелла в открытом купальном костюме стояла одной ногой на шаре, а другой — на бортике корабля.
— Откуда взялась эта штуковина? — спросил Ник.
— Поднялась со дна моря, — с улыбкой сказал Билл Хедвин. — Она
— Ты долго пробудешь под водой? — спросил у Даниеллы Ник.
— Час, может быть, два, — окинув его недружелюбным взглядом, холодно ответила она, явно не простив ему его утренней шутки в душевой.
— Я тоже хочу погрузиться на дно, — сказал он с подкупающей улыбкой. — Военно-морской флот очень заинтересован в таких вещах.
В глазах Даниеллы промелькнула тень сомнения: ей не хотелось брать Ника с собой, но отказать ему в этом в присутствии других она не осмелилась, тем более что в батискафе имелось достаточно места для двоих.
— Хорошо, спускайтесь внутрь следом за мной, — наконец сказала она. — Только осторожнее, не повредите оборудование.
Ник любезно кивнул, проводил взглядом ее ладную фигурку, исчезнувшую в люке, и последовал за ней.
«Спрут» был устроен таким образом, что внутри можно было только лежать в специальных креслах, наблюдая подводный мир через узкое изогнутое окно из специального стекла. Даниелла взялась за рычаги управления, послышался металлический лязг закрывающейся крышки люка, и стальной шар стал погружаться в море. За окном закипела и забурлила вода, зашипел кислород, поступающий внутрь батискафа для уравнения давления, и вскоре мягкий толчок в днище подсказал Нику, что они достигли дна.
Даниелла нажала на кнопку, тихо заурчал мотор, и стальной шар плавно двинулся вперед на своих паучьих ногах. Стайка любопытных полосатых рыбок заглянула в окошко и, вполне удовлетворенная увиденным, исчезла в водорослях. Вот неторопливо проплыла желто-голубая каталинета, за ней следом — огромный серебристый снук, горделиво шевеля лимонными плавниками и хвостом. «Спрут» ловко подхватывал своими щупальцами мелкие частицы со дна и крохотные коралловые веточки, складывая их в стальные канистры, укрепленные на стенках шара.
— Проклятие! — взорвалась Даниелла. — Щуп заело!
И действительно, одна из тяг выскочила из рельса. Ник потянулся к ней, согнувшись в неудобной позе, но проклятая тяга не желала вставать на место, и ему пришлось продвинуться еще дальше, упершись головой в бедро Даниеллы. Стараясь не отвлекаться на изучение прочих частей ее горячего тела, он нащупал стержень и, вставив его в направляющую, начал выпрямляться. Иначе, как прижавшись всем телом к Даниелле, сделать это в тесном батискафе не представлялось возможным, и Ник, приподнявшись на руках, на мгновение навис над ней, лицом к ее раскрасневшемуся лицу.
— Спасибо, — хрипло выдохнула она, касаясь вздымающейся грудью его могучей груди и тщетно пытаясь сохранить бесстрастное выражение лица. Но учащенное дыхание, стиснутые зубы и напрягшиеся мышцы выдавали ее нарастающее желание прильнуть к нему и подставить губы для жаркого поцелуя. Ее голубые глаза были полуприкрыты, она закинула голову назад, теряя над собой контроль, но Ник перевалился через нее и вновь занял прежнее положение в своем кресле. Даниелла с облегчением перевела дух и расслабилась, и Ник с трудом сдержал торжествующую ухмылку.