Американское сало
Шрифт:
– По цене новых брали, вот платежки и вот счет-фактура, – ответил Дружинин, кладя на стол документы.
– Ну, все равно, вы получатель груза, вы несете ответственность, – сказал Бывалый-Моргунов, – отправляйте груз назад, мы не можем держать на пирсе ваши контейнеры.
В разговор еще вмешался и коммерческий директор порта, прям под стать Моргунову, очень напоминавший артиста Пуговкина в роли Яшки-Артиллериста из «Свадьбы в Малиновке», – забирайте ваши контейнеры к чертовой матери, каждый лишний час простоя сто
Дружинин был в отчаянии. Хотел просто в морду дать этим портовым крысам.
Но хорошо, что он взял с собой Вовку Сипитого, хладнокровие друга и спасло ситуацию.
– Пойдем-ка, выйдем-ка, поговорим-посоветуемся, – обняв друга за талию, сказал Сипитый, видя, что Евгений уже в полуобморочном состоянии и не отвечает ни за себя, ни за свои слова и поступки. – Мы с приятелем сейчас тайм-аут возьмем, – сказал Сипитый Моргунову с Пуговкиным, выводя Евгения Дружинина.
– Стой тут и никуда не уходи, – сказал Сипитый другу, – я сейчас все в пять минут без тебя решу.
И решил.
– Какова была цена вопроса? – спросил потом Дружинин, когда уже на утро они с Сипитым, закончив погрузку контейнеров, провожали груз из порта.
– Это уже мое дело, друг, – хлопнув Дружинина по плечу, – ответил Сипитый, – будешь мне немного должен потом.
– Да, потом, буду должен, а сейчас одно только хочу…
– Выпить?
– Нет, найти и казнить гадину, Ксензюка, не за себя, а за то, что продал, предал афганское братство, дружбу, нас, ребят, которые погибли…
– Нет, брат, сначала мы с тобой все-таки выпьем. За дело надо с умом браться… А Ксензюка казнить всегда успеем… Я тебе помогу ему уши отрезать…
– Договорились, брат… – очень серьезно ответил Дружинин.
И всю дорогу назад, в купе поезда Одесса – Киев, они пили «Мировскую на бруньках» и, закусывая консервированным салом Lyard сорок четвертого года, взятого с собой в качестве «товарного образца», они пели свои старые афганские песни…
«Будет дембель, друг, и у нас с тобой, домой, домой, домой, домой повезет нас самолет…»
Глава шестнадцатая
Ноябрь 2004 г.
Пiнка для голiння «Жiле» для справжнього чоловiка нiчого кращого не немає. [47]
Сторонники Ю. Ищенко съезжаются со всех регионов Украины для поддержки своего кандидата, сообщает агентство «Новый регион».
В последний день предвыборной кампании, во время голосования во втором туре, Дружинин – снова пьяный в стельку – ехал в метро домой, на свою съемную квартиру, которую он уже год как снимал на Крещатике.
47
Пенка для бритья «Жиле» для делового
Возле метро какие-то студенты с нетрезвыми рожами впарили Евгению Васильевичу оранжевую агитку. «Пора!» На студентах поверх джинсовых курточек были надеты идиотские оранжевые жилеты, в каких ходят рабочие на железнодорожных путях. В вагоне Дружинин тупо принялся читать агитку. В ней рассказывалось о том, как люди будут ждать результатов голосования. Заранее предполагалось, что выборы пройдут нечестно, причем только со стороны одного из кандидатов, а значит, народу надо выходить и брать власть в свои руки.
«Ну и хрен с ними со всеми, – комкая агитку и небрежно бросая ее под ноги, подумал Дружинин. – Сейчас по дороге куплю еще пива…
И вдруг поймал себя на мысли, что глупо хихикает над пришедшим на память анекдотом про москалей и хохлов, где хохлы собираются бить москалям морды за то, что ихнее украинское ПЫВО по-москальски ПИВОМ называют.
Придя домой за полночь, он выпил и включил телевизор.
По телику все время поступали сообщения. «Синий» кандидат, то бишь Янушевич, вырывался вперед.
Сколько грязи было вылито до этого! То уголовник, то хочет русский сделать вторым государственным языком, то чуть ли не фашист.
Дружинин посмотрел на себя в зеркало:
– Эх, какой я был дурак! Ходил к этому Янушевичу, а он вот взял и выиграл без моих гребаных советов, сейчас на коне вот, а я в полной, просто полной жопе… И я ему советы хотел давать! Или это меня Маратка с Повлонским подставили? Эх! Кто-то только меня не подставил…
Дружинин свалился на кровать и уткнулся лицом в подушку.
Уже утром, страдая от головной похмельной боли, он, пялясь в не выключенный с вечера телевизор, уже начал обалдевать.
«Оранжевые» каналы были забиты оранжевым цветом. Все время пускались ролики с песнями, в которых упоминался оранжевый цвет: «оранжевое небо», «оранжевое настроение», «рыжий-рыжий»…
За окном бибикали авто: «Тра-та-та! Тра-та-та!»
На каждом дереве висели оранжевые ленточки.
Все стало оранжевым.
«Фальсификация!» «Фальсификация!» «Нас обманули!»
Эфир взорвался!
Дружинин переключил на «синий» канал. Лица ведущих были растерянны. Они твердили каждые пять минут, что их кандидат победил, но твердой уверенности в голосах не было.
Переключил на «оранжевый». Студенты такого-то университета бросили пары и пошли на майдан Незалежности. Кто-то заявил, что студентов, которые находятся на майдане, преследовать не будут. Журналисты призвали не поддаваться на провокации. «Все на майдан! Отстоим демократию!»
Повинуясь пьяному порыву, Дружинин полез в шкаф искать чего-либо оранжевого из одежды. Потом, не найдя ничего подходящего, плюнул и, наоборот, нацепил голубую куртку.