Америссис

Рогозина Виктория

— Ты про Нубов?! — Посланник рассмеялся. — Они удостоились чести служить великим — Партии Товарищ и Кюрам, доказать свою преданность. Глупо отрицать, что правящая элита во все времена и у всех народов сплошь и рядом состоит из тех, кто бережет свой разум. Нубы приспособлены к работе, поэтому они отдают все лучшее на благо Партии, а не прожигают жизнь.

— Но кто решает кому быть Кюром, кому Нубом? И справедливо ли это?

— Справедливость всегда несправедлива, — Посланник покачал головой. — Это отражает универсальное переживание пустоты, сопровождающей всякое познание. Не знающий пустого ощущает его как несуществующее. А насчет Кюров и Нубов… — мужчина

задумался, будто подбирая слова. — «Ф.А.Н.Т.О.М.»…искусственный интеллект определяет возможности пользователей. Увы, земные ресурсы не бесконечны, и мы вынуждены держать баланс среди людей. Да, это жестоко, но людям необходимо развиваться и жить в мире.

Америссис поморщилась, размышляя. Что-то не то. Она не могла объяснить себе, что ее напрягает, но все же неприятное чувство тревоги терзало душу. Неосознанно, девушка бросила взгляд на часы. Любовь вне игры. Тот, кто дал ей эти часы — а в этом Америссис была уверена почти на сто процентов; явно имел ввиду нечто важное. Часы показывали без десяти два.

Дверь в столовую мягко скрипнула. Топая пятками между столами, бежала маленькая девочка четырех лет в пышном красивом платье принцессы. В светлые волосы вплетены цветастые атласные ленты. Девочка с разбега налетела на стул, но он не перевернулся, только жалобно звякнул о кафель пола.

— Мария! — Посланник шутливо погрозил пальцем. — Я же просил не беспокоить.

— У нас гости?! — девочка довольно закрутилась «юлой» и на секунду остановившись, присела в реверансе, вероятно подражая какому-то своему кумиру. — Принцесса Мария, — представилась она.

— Америссис, — девушка робко улыбнулась и перевела взгляд на Посланника, внимательно следя за его реакцией.

— Что-то случилось, моя прелесть?!

— Там солдаты сказали, что своровали… — Маша запнулась, пытаясь выговорить трудное для нее слово. — Ам…ниницию. Разве стоит это терпеть, папа? Ты же правитель. Сделай что-нибудь, — она захныкала, топая ножками в розовых сандаликах с ремешками. — Я не хочу этого терпеть! Ты говорил, что воровство грех. Я видела раненых солдат. Их несли на носилках. Нельзя терпеть жестокость! — разошлась Мария почти крича. При всей своей детской наивности, девчушка казалась смышленой.

— Мы многое не должны терпеть, но, прелесть моя, иногда приходится. Невозможно всегда вступать в бой и невозможно везде победить, даже когда это очень нужно. Как бы не была велика моя власть, я не могу защитить людей от них самих, даже если очень хочется. У меня болит сердце за пользователей, но я прилагаю все силы, чтобы жизнь стала лучше, — мужчина легко оторвал девчушку от пола и посадил ее к себе на колени, нежно гладя по голове. — Поэтому контроль в «Ф.А.Н.Т.О.М. е» был создан для не повторения истории. Невозможно угодить всем, но для восстановления хрупкого равновесия контроль необходим на грани тирании.

«У него хорошо подвешен язык. Любой поступок может оправдать необходимостью жестких мер Партии», — Америссис сделала глоток сока, с любопытством рассматривая пару. Мужчина выглядел слишком взрослым, даже больше пожилым, чтобы иметь совсем маленькую дочь. Да и не выглядели они как родственники — слишком внешне разные, почти как противоположности. Но кто знает правду?

— Прелесть моя, папе нужно поработать. Вернись пока в детскую, я скоро приду к тебе, договорились?

— Хорошо, — Мария неловко спрыгнула на пол и улыбнувшись Америссис, вежливо пробормотала. — Приятно было познакомиться! — и со звонким смехом бегом покинула столовую.

— Подрастающее поколение. Такое сильное, наивное, —

Посланник чуть развалившись на стуле, покровительственно посмотрел на девушку. — Они молодые, энергичные, но еще не понимают смысла мироздания.

— А разве его хоть кто-нибудь понимает?! — Америссис пожала плечами. — Это общие философские вопросы.

— Которые доступны лишь избранным. Ни Кюрам, ни Нубам не дается возможности думать, ведь для этого собраны лучшие умы в Партии, которые помогут разобраться со всем, давая готовые ответы, чтобы пользователям не пришлось тратить время на ненужные вещи, — Посланник возвел глаза к потолку. — Пожалуй, ученые уже все подготовили. Идем восстанавливать твою память. Процесс будет долгий, но мы сделаем все возможное, чтобы помочь.

— Позвольте еще один вопрос? — девушка отложив столовые приборы на пустую тарелку, скрестила на груди руки. — Что случилось? Вы сказали, что меня отбили из лап… — она замолчала, задумчиво прикусив губу.

— Ты сильный игрок и Нубы из отряда «Сопротивления» пытались использовать тебя для своих гадких целей. Наши войска подверглись гнусному нападению, но благо мы слишком сильны, — пафосно заявил мужчина, но в его глазах Америссис заметила подозрительную неуверенность и напряжение, будто слова не имели реального веса.

Вежливо растянув губы в улыбке, девушка уже понимала, что выбора у нее нет — чтобы ни случилось с ее памятью — Партия не даст ей уйти, пока что-то для себя не выяснит. С чем это связано неизвестно, но в душе вызывало ужасное чувство тревоги. Знание того, о чем вспоминать нельзя? Неприятное предчувствие? Откуда это ощущение лживости Партии?!

Посланник поднялся из-за стола и пригласил пройти в исследовательский центр. По дороге мужчина рассказывал о нано-технологиях и новых открытиях, а также о том какие прекрасные планы есть на будущее и как оно, это самое будущее, будет строиться. Не менее красиво Посланник рассуждал и про настоящее, которое, по его мнению, вышло совершенно на иной уровень.

Исследовательский корпус представлял собой несколько небольших комнат-коробок располагавшихся в огромном зале. Как улей составленные друг на друга, коробки имели прозрачные стены, приоткрывая завесу тайн. В каждой из таких комнат находилось по несколько человек — они были подключены к одному компьютеру через множество проводов и индивидуальный визор. Рядом прохаживалась пара научных сотрудников, следящих за программными данными на мониторе. Целая группа программистов-физиков, работавших над чем-то невероятно секретным. Разговоры велись приглушенные и мирные. Сотрудники улыбались и помахивали друг другу руками, но их лица были серьезны. Улей тихо гудел кулерами мощных компьютеров.

— Это «Ф.А.Н.Т.О.М.», самое его сердце, — благоговейно произнес Проповедник.

Вопреки ожиданиям, Америссис отвели в дальнюю комнату, которая будто изгой пряталась за основным ульем. Створка мягко отъехала в сторону, пропуская пользователей внутрь. Голые прозрачные стены, белое освещение и большой мраморный блок, напоминающий алтарь, рядом с которым находился компьютер.

— Ложись. Сейчас мы отправим тебя в реальность.

Девушка подчинилась. Подошедший лаборант протянул ей визор, помогая водрузить прозрачно-голубоватый прибор на глаза. Одновременно с этим двое сотрудников как охрана встали у створки, готовые в любой момент применить силу. Америссис быстро оценивала ситуацию, но осознавала, что ей никуда не деться — так или иначе, а в ее память будут лезть. Ей стало интересно — что в ней такого, что Партия так вцепилась в ее воспоминания.