Амиго
Шрифт:
ЖАННА. Ети его мать?!Как красиво, ой-ёй-ёй, сынок?! А по затылку тебя этим не ужварить, нет? Я кустарник, я стою посередь пустыни, я одинока!
КОСТЯ (кричит, отбивается ногами, натягивает одеяло). Да что тебя надирает, отстой?!
ЖАННА. Я ж над тобой тряслась, как жид над говном, я ж тебе там разрешила работать только потому, что ты сказал, что ты не будешь с другой ориентацией! И что? Это кто тут оно? Тут же мама! Тут же Григорий
КОСТЯ. Господи, как я устал, как я устал от вас, Господи… Да дай спать, ты, дичь, орёт с утра!
НИНА. Уже пять вечера, голуби. Пора вставать. Ку-ку.
Костя выглянул из-под одеяла, смотрит на всех, кто вокруг тахты стоит.
КОСТЯ. Ну?
Встал, не одеваясь, пошел в туалет, зевает, чешется. Паша одеяло на себя натягивает. Собаки долго лают.
НИНА. Уезжать пора. Ку-ку. (Смеётся). Вставай, вставай, штанишки надевай. Ку-ку. (Сдёрнула с Паши одеяло).
ПАША. Ку-ку, ку-ку. Возьми в руку. Чё зыришь? Свободна. (Снова закутался в одеяло).
ГРИГОРИЙ ИВАНОВИЧ (ржёт). Вставай, вставай, штанишки надевай! Тоже рубаи? Встать! В пять утра спецом входной дверью шабаркает, воспитание вот! Ишь, артист, на завалинке прокис!
ЖАННА (повернулась к Григорию Ивановичу). Ну, всё, крокодил, спасай свою жэ — жизнь. Достал! Я включаю обсератор. Ты чего оструел тут? Какой всё ж таки отвратный он, мамуль, твой женишок этот, а?! И гыгыкает, и гыгыкает, шаньга! Ты, дуремар, баран, молью поцоканный — ты давно с банана слез? Что ты ржёшь, мой конь ретивый, дэбилло? Тебя позвали помогать паковаться, а ты подкалываешь! Я напоследок тебе телеграфирую: овцебык, судак мороженный, ты нас восемь раз затопил, а ни разу не заплатил, а мы тут карячились, ремонтировали из-за тебя!
ГРИГОРИЙ ИВАНОВИЧ. Оно и видно.
ЖАННА. Что тебе видно?
ГРИГОРИЙ ИВАНОВИЧ. Что ремонтировали. А рука-то не сломанная была!
ЖАННА (передразнивает). А рука-то, а рука-то! Мало я тогда об твою голову стул сломала? Ещё, «арукато»? Стоит, главно, паразитство проклятое, смеётся над горем людским! Ну, правильно, ведь когда Дон Паскалио приходит к Марии, он ведь говорит…
СОФЬЯ КАРЛОВНА. А?
ЖАННА. Да вчера ведь в кино по телевизору был ведь точь-в-точь такой же момент! Мамуля, ты почему не сказала, когда эту странность за ним заметила?!
СОФЬЯ КАРЛОВНА. Дак ты руку не
ЖАННА. Ай, да хватит тебе, каша-малаша! Чванится, чванится, поэт, поэт! Да кончай ты это утрирование пафосом!
СОФЬЯ КАРЛОВНА. Ты кого поносишь? Главно, на меня полканов спустила, а?! Так, да? Сука ты, а не матрос, Жаннета. Вот и вся, доча, вот и вся, и всёшеньки тебе. Посеешь зло, доча, тогда, доча, ой, доча, всё, доча, ну, доча, да, доча, так, доча! Иуда продал, да повесился, а ты продашь и не повесишься!
В туалете вода зашумела, Костя пришел, лёг, укрывается одеялом.
ГРИГОРИЙ ИВАНОВИЧ. Я пойду — мысль запишу. (Ушёл в туалет, закрылся).
ЖАННА. Сынок?!
КОСТЯ (хнычет). Дай спать?! Возьми в штанах денег, купи бутылку и отстань!
ЖАННА. Встань! Это другая ориентация!
КОСТЯ. У-у, мля, ориентация, слова выучила! Куда ему идти было ночью? Где тут лечь ещё у нас? Ну, что?
ЖАННА. А что мамуля говорит — вы пыхтели?
КОСТЯ. Да у мамули у твоей уже глюки от таблеток и водки! Глушит всё подряд, а потом на стенку лезет! Хватит мне «бэцэпэ» устраивать! Дай спать!
ЖАННА. Мамуля, так? (Нине). «Бэцэпэ» — значит, большое цирковое представление, понимаете? Она натура творческая, пригрезилось. Я б в конечном итоге не потерпела б в своём доме, ведь мама — поэт, мы — дворяны, тыу-пырдыу и так далее… (Роется в карманах джинсов, что на полу валяются). Нет, люди посторонние что-то о нас подумают, что мы что-то не так, а у нас всё, как положено и никак иначе. Я этих вещей исключительно в принципе не позволяю. Ни разврата, ни наркотиков. Выпить — пожалуйста. Это норма, я считаю. (Пауза). Сынок, слатенький ты мой, ты, может, уже и наркоман уже? А, Гулькин? Покажи вены!
ГРИГОРИЙ ИВАНОВИЧ (пришёл, застёгивает ширинку). Они в член ставят.
ЖАННА. Да? Ну пусть покажет!
Нина курит, хохочет, ходит по коридору.
О, Константин, пощади! (Шарит по карманам). Как я гордилась своим воспитанием! И что? Я кустик обоссаный, я стою и стою, дождь идёт и ветер, а я стою, как дура! А ну покажи! (Нашла деньги, считает, в карман халата прячет). Покажет он, как же! Дождёшься от него! Вот, на хлебушек нам с мамулечкой…