Амиль. Сделай меня... своей
Шрифт:
Первым делом Амиль отправляет меня в ванную. А через несколько минут появляется сам в одних шортах, но не трогает. Лишь помогает мыться, массирует под водой голову, которая раскалывается. Мне дико хочется прильнуть к нему и взять обещание, что он больше никогда в жизни меня не отпустит.
Однако вдруг четко понимаю, что он меня вовсе не отпускал. Я сама оттолкнула его, не рассказав ничего о своем прошлом. О том, как вышла замуж. И о том, в какой ад я сама себя толкнула, решив спасти жизнь родного брата. Брата, которому я не
— Пять лет назад я была безумно счастлива, — тихо выговариваю я, сидя на краю ванной спиной к Амилю. Его руки на моих плечах. Сжимают, отпускают. Нежно гладят кожу. — Со своей семьей. Мама, папа, братья... А потом появился он. Начал угрожать. Показал видео, где брат человека убивает.
Я тяжело вздыхаю, чувствуя в горле удушающий ком. Меня терзают мысли о том, что Толя может нас найти. Я не переживу, если из-за меня пострадает Амиль. Но в любом случае заставлю себя сегодня опустошить душу и рассказать ему все о своем прошлом.
— Я была в шоке. Не верила... Мой брат не убийца. Он не мог так поступить, но... Я очень испугалась. Не хотела, чтобы он попал в тюрьму. Отец болен. У него сердце... — всхлипываю.
Когда-то я так гордилась им, ухаживала... Когда-то была уверена, что за моей спиной стоит непробиваемая стена. Гора! Ни один, ни два, а целых три! Отец и два брата. Но в итоге я оказалась никому не нужной вещью...
Амиль дышит мне в шею. Он молчит, прислушивается к каждому моему слову. Я опять же ему благодарна. Не перебивает, не задает вопросов. Позволяет потихоньку все рассказать. С самого начала.
— Как-то спросила брата, не связался ли он с какими нибудь бандитами, нет ли у него врагов... Но он уверил, что нет. Нет у него грязных дел... Я не понимала, кому верить. Родному брату, чужому мужчине... Или же собственным глазам. Не спала ночами. Кретин... — тяжело вздыхаю. Хочу обернуться к Амилю лицом, но он не позволяет. — Муж начал закидывать меня угрозами. В конце концов, я согласилась. Сбежала с ним...
И снова тишина со стороны Амиля. Никак не комментирует мои слова. Но его руки касаются каждой частички моего тела, заставляют мурашек ползти по коже.
— Не знаю, что случилось потом, — горько усмехаюсь. — Вроде бы он мог отвезти меня к родителям. Как-то объясниться. Помириться, в конце концов. Но в итоге получилось так, что никто меня видеть не захотел. Меня оклеветали. Сказали, я продажная сучка, которая недостойна ни уважения, ни любви. Амиль, — шмыгаю носом, вытирая с лица слезы. — Родная мать меня шлюхой назвала. Ты даже не представляешь, как это больно. А ведь у меня, кроме него, никогда
— Ты жалеешь? — тихо спрашивает он.
— Что? — слегка оборачиваюсь, но он снова не дает возможности.
— Ты жалеешь, что связалась со мной?
— Нет, конечно. Я просто боялась... И сейчас боюсь.
— Чего ты боишься, Ксюша? — хрипло шепчет на ухо.
— Тебя потерять. Он ненормальный, Амиль. Ты его не знаешь. Снаружи спокойный, адекватный. Но ты представить себе не можешь, какой он зверь!
Дышать тяжело. Будто весь воздух из легких вышибли. Не хочу думать о муже, вспоминать и говорить о нем. Скорее бы забыть, но умом понимаю: это невозможно.
— Он тебя всегда бил? С того самого дня, когда ты решила с ним сбежать? — спрашивает осторожно.
— Нет, пару недель вроде бы не трогал. Но когда я отказалась с ним... Не хотела я его! — неосознанно повышаю голос и резко поднимаюсь, машинально поворачиваясь к мужчине.
Амиль в ту же секунду берет меня на руки и уносит в кабинку. Ставит на ноги, сразу же включает воду. Просто смотрит. Вода течет, смывает с меня пену. Точно так же текут мои слезы...
— Как долго он с тобой так? Пять лет, да? — обхватывает голову руками, шепчет в губы страстным хриплым голосом, от которого внизу живота жарко становится. Кожа в очередной раз покрывается мурашками. — Я его уничтожу, Ксюша. Даже не сомневайся. И сделаю тебя своей. Обещаю.
— Сделай меня своей... Сделай, Амиль, — голос подрагивает. Повторяю несколько раз, словно в бреду. — Пожалуйста... Сделай меня... Своей.
Глава 19
Яркие лучи солнца будят меня очень рано. Солнечные зайчики скользят по коже, очерчивая изгибы тела, которое переплетается с ЕГО телом.
«Все это реальность», — улыбаюсь своим мыслям, своему долгожданному счастью.
Если бы мне кто-нибудь сказал, что я однажды стану достаточно храброй, чтобы пойти на такой шаг, как побег, я не поверила бы этому глупцу. Так привычна стала боязнь быть услышанной и громкой, что я, кажется, смирилась со своей участью.
Веду пальцами по руке Амиля, которая так крепко обнимает меня, что не пошевелиться. И, бог свидетель, я даже не пытаюсь отодвинуться от него. Не хочу дышать без него. Я, черт возьми, ничего делать без него не хочу!
«Боже, Ксюша, ну что за мысли? Будто юная девчонка».
Улыбаюсь. Я снова понимаю, что могу улыбаться. Могу просто верить в счастье, которое так жарко прижимается сзади. Дышит в затылок, и я ощущаю большую потребность в том, чего не получила вчера.