$амки
Шрифт:
– Я не понимаю…
– А понимать не надо!
Эта картина навсегда впечаталась в память Ученого.
Леся, стремительной коброй метнувшаяся к зазевавшемуся Беседе, вырывающая совершенно бесполезный в его руке пистолет, перегибающаяся через стол… Бешеные глаза, дикий звериный оскал, костяшки хрупких пальцев, побелевшие от напряжения. И тихие мурлыкающие слова:
– Я сейчас скажу, что надо делать, и ты, гнида, это сделаешь.
И в подтверждение – такая заковыристая матерная тирада, что даже видавший виды, точнее, слыхавший слыхи, Джон несколько отступает назад и уважительно крякает… Затравленный взгляд Селезнева. Откуда-то издалека тихий голос Отвертки: «Сделаешь». Кривая усмешка, скрежет стула, скрип половицы…
Ученый тряхнул головой. Наваждение? Нет… В натуре… Ну и женушка! Не зря свои дюдики читает и всяких «Крепких орешков»
А рядом продолжает звучать какой-то чужой, с хрипотцой, голос:
– Пиши, подонок, как все на самом деле было. О заводе и об акциях «Стерхов-Моторс». И побыстрее, без тебя дел хватает.
Дальше – как кадры немого кино. Она протягивает Селезневу «Паркер», тот судорожно хватает его, придвигает стопку бумаги, что-то нервно строчит. Ватная тягучая тишина нарушается лишь скрипом заморского золотого пера и чирканьем Лесиной зажигалки. Она прикуривает, медленно обходит стол, встает за спиной нотариуса. Черное дуло пистолета упирается в жирный загривок. Спина Селезнева резко дергается, перо падает из руки, рикошетом отскакивает от полированной поверхности, прыгает по столешнице, докатившись до края, летит вниз. Селезнев на карачках…
Конец немой сцены.
Снова послышался голос Леси, уже обычный, родной:
– Не психуй, не трону. Просто посмотреть хочу, как доносы стряпают.
– Это не донос. Это правда, – заныл Селезнев, ползая под столом в поисках «Паркера». – Вы ж сами…
Широко зевнув, Эдик направился к выходу:
– Пойду-ка Альберта позову, пора с этим кончать.
– К-какого Альберта?
– Честного нотариуса, – назидательным голосом сообщил Отвертка и вынырнул за дверь.
Подтянутый и очень деловой Альберт брезгливо взял в руки документ, придирчиво изучил его, отложил. Вопросительно уставился на Отвертку. Тот кивнул.
Деловито, как вода в засорившейся канализации, зажурчали хоть и по-русски сказанные, но совершенно непонятные непосвященному в таинства, слова и фразы:
– Активы уже спилили? [4]
– Нет, только скипетр и державу взяли. [5]
Альберт кисло сощурился:
– Кривые меры [6] сами через прикормленных провели? [7]
– Инициативщик [8] все организовал.
4
Спилить актив – продать основной актив предприятия, оставить предприятие «пустым».
5
Скипетр и держава – атрибуты власти генерального директора: печать, право подписи, кресло, кабинет, табличка на двери.
6
Кривые меры – фальшивые либо вынесенные на основании поддельных документов судебные определения.
7
Прикормленные – коррумпированные чиновники (судья, прокурор, милиционер и пр.).
8
Инициативщики – «пятая колонна» из числа акционеров, недовольных руководством предприятия.
– Поня-а-атно. Значит, через прокладку вывести [9] еще не успели.
– Пионеры как раз сейчас баню [10] готовят, маячки выставляют… [11]
Честный нотариус вполоборота развернулся к Эдику и вынес наконец свой вердикт:
– Типичный вход. [12] Ничего оригинального.
– Вы, главное, скажите, – не выдержала Леся, – того, что он написал, достаточно,
9
Прокладка – компания-однодневка, которую используют для разовых операций в процессе рейдерского захвата. Вывести актив через прокладку – создать добросовестного приобретателя.
10
Баня – кампания по отбеливанию имени рейдера.
11
Выставить маячок – дать поручение нужному человеку, чтоб он предупредил, просигнализировал.
12
Вход – силовое занятие здания правления предприятия и кабинета генерального директора, взятие скипетра и державы, сопровождается выносом тела.
– Чтобы все вернуть – не уверен, для контрвхода еще многое потребуется, а вот чтобы возбудиться [13] и верно дело выиграть – не вопрос. Ну и чтобы кое-кого закрыть. [14] – Он с презрением поморщился на погрустневшего Селезнева и щелкнул полированным ногтем по признанию. – При таком фартовом раскладе зайти и удержаться [15] не смогли… Дилетанты…
И вот уже из объемного кейса извлечена печать, аккуратно приложена к бумаге, поставлены подписи.
13
Возбудиться – возбудить уголовное дело против директора или акционера, возбудить исполнительное производство по мерам.
14
Закрыть – применить принудительные меры уголовного характера, заключить под стражу, посадить в тюрьму.
15
Зайти и удержаться – провести мероприятия по входу на объект и дальнейшему удержанию контроля над предприятием.
Финита? Хеппи-энд? Или только начало?..
Небрежно запихивая конверт в портфель, Альберт удовлетворенно произнес:
– Ну вот, можно хоть сейчас начинать отпугивание акул.
– Это что такое?
– Более изощренные приемы защиты, чтобы отбить рейдерам всю охоту. Проведение дополнительной эмиссии акций по закрытой подписке, реструктуризация компании, перевод активов в дружественные компании, принятие поправок к уставу и прочее… Ученый вышел из ступора:
– Этого не потребуется. А сколько мы вам?..
– Не ваш вопрос. – Альберт посмотрел на Отвертку. – Эдик, ты знаешь, как меня найти, когда потребуется. А теперь – прошу извинить. Дела.
Не глядя на поверженного в прах Селезнева, он вышел из кабинета.
– Ты что, и правда с ним сам рассчитываться будешь? Зачем?
– Не переживай. Он мне кое-что должен. Ему заплатишь, если он твои дела дальше вести будет. А это все – только за уважуху.
Да, судя по тому, как профессионально господин честный нотариус тут с Селезневым беседовал, ему Эдиковы услуги нередко требуются. Понятно, что Перстень сам такими делами давно не промышляет, но вот сподвижники – другое дело, войти по беспределу, вынести тело, закошмарить – как там у них еще? – а в Отверткиной бригаде все сплошь полные отморозки, им только волю дай… Ну и для публичной отмывки без Эдуарда Самарина не обойтись – профессиональный пиарщик, чай.
24 августа 2007 года
Джон Цыдыпжапов – Беседа
Жизнь и работа приучили Хализина к безнаказанности. Сначала от всего защищал всесильный папа, потом собственные погоны. Он не просто привык к беспределу, он любил все связанное с этим понятием. Каждая тема раз за разом демонстрировала: только так всегда и прокатит. Причин что-то менять в этом плане Боря не видел.
Тем более сегодня, когда, боясь признаться самому себе, он искусственно накручивал борзоту. Его реально сильно колбасило – эта рожкинская тема отдавала какой-то непонятной и опасной гнилью. Не было обычного ощущения, что дело выгорит. Хализин злился на себя, но не мог справиться с приступами липкой тошноты, накатывавшей изнутри. Именно потому и встречался накануне со Стерховым, чтобы обезопасить себя заранее.