Шрифт:
Аммонитянская сказка
Часть 1.
Прибыл Руав в город почти на заходе солнца, сопровождали его всего несколько человек и, по обыкновению, верный слуга – его молочный брат Мон. Обоз царского советника также был мал – всего несколько повозок. Он хотел вывезти с собой только глиняные таблички, хранящиеся в храме. Слышал он, что писались они под диктовку некоего пророка и надеялся почерпнуть в них
На улицах города шел дележ между победителями, пахло жареным мясом, раздавались озлобленные выкрики, слышались рыдания. Несмотря на то, что ночь еще не спустилась на землю, везде горели огни. Когда-то подобные картины тешили его взор… Ныне же Руав даже не радовался тому, что молниеносно составил план нападения на город и что его люди провели этот поход быстро и точно. Услышал он вести о пленении сразу двух царей сопредельных государств, но и тень улыбки не прошла по его сердцу.
Цари Илкули и Икинлу были братьями – близнецами и всю свою жизнь длили спор о старшинстве. Под началом своего отца ходили они войнами на аммонитян, и Руав очень хорошо помнил об этом, ибо воевал в то время сам. После смерти своего родителя, они разделили пополам земли, оставив в центре земель отца своего город с храмом. Но время от времени нападали друг друга будто бы не всерьез. Прочили они друг за друга и своих дочерей, и никак не могли решить, воевать ли им дальше, или же посягать на царства друг друга другими способами.
И когда Руав от своих соглядатаев узнал, что цари и дочери их встретились в городе с храмом, который считался общей, священной территорией, то план нападения сам родился в его голове.
В неразберихе были рабы и слуги, в великой тревожности пребывали оба царя, которые почти не знали сна, выставляли у покоев своих дозорных. И когда в городе появились еще какие-то воины, то каждый списал их появление на мнительность другого.
Город был взят легко, почти без сопротивления. Цари и их дочери были посажены под стражу. На улицах начали хозяйничать аммонитянские воины. Через три дня в город с почетом вошел победителем царь Ваалис.
Ваалис пировал, пил много вина, восхищался женщинами, перебирал золото и драгоценности храмовой сокровищницы. Узнав о прибытии своего советника, велел явиться тому к столу незамедлительно.
Руаву
– Любуйся, – закричал Руаву царь. – Вот так велика моя власть! Так огромна моя сила! Цари сих мест сидят у моих ног, и я решаю их участь.
Руав поклонился царю и ответил ему молчанием. И смолкла музыка. Поверженные цари сидели, как рабы, на корточках и вид имели жалкий.
– Что же ты молчишь? – спросил, приподнимаясь, Ваалис.
– Ты уже все сказал, и сказал верно – сила армии твоей велика, новые победы даровали тебе новую власть. Мне нечего добавить, – ответил Руав.
И заиграла музыка, но в душном зале будто бы стало тесно.
– Ты можешь возлечь к моему столу, – предложил царь.
И Руав принял это предложение. Неотступно следующий на ним Мон отпил вина из принесенной чаши и, подавая ее своему господину, шепнул:
– Царь начал опасаться тебя, будем осторожны.
И Руав кивнул.
Но не только Мон почувствовал раздражение и страх Ваалиса. Поверженные цари вдруг посмотрели друг на друга и прикрыли глаза. Годы вражды не стерли в их крови воспоминаний о том, что они – близнецы. Все также могли они читать мысли друг друга, и понимали одинаково людей, и побуждения их были схожи.
Под конец пиршества, когда все возлежащие за столом были пьяны, испросили Илкули и Икинлу слова и последнего своего пожелания. И Ваалис, из пены хмеля и женских объятий, позволил им говорить. Поверженные цари поторопили слуг явить к столу своих дочерей. И в душный зал привели двух девушек, закутанных с ног до головы в тончайшие покрывала с затейливым рисунком. Одна шла в черных одеждах, как облако накануне бури, другая – в ярких, шумящих платьях, как цветущий сад в оазисе. Царские дочери встали перед пиршественным столом прямо и, казалось, не дышали. И не было сил у присутствующих отвести от них взора.
И заговорили Илкули и Икинлу, говорили они долго и витиевато, объясняли, что своих дочерей они везли в священный город, чтобы отдать их в жены друг другу и тем установить мир в своих землях.
Конец ознакомительного фрагмента.