Амплуа девственницы
Шрифт:
Васька, правда, высокий, и волосы темные, но образина на редкость мерзкая, а Ромка мелкий, и рожа как у хорька.
— А они здесь часто бывают?
— Последние несколько дней я их здесь не видел.
С тех пор, как Козлов с балкона свалился, они не появлялись.
— Вы, случайно, не знаете, где они живут? Вдруг им что-то об Арсении известно?
— Где живет Ромка, не знаю, а Васька тут неподалеку, седьмой дом, квартира на втором этаже, в последнем подъезде. Только идти к нему я вам не советую. Неприятный тип.
— Спасибо, — промямлила я, расплатилась и пошла к выходу. Только
Седьмой дом оказался метрах в трехстах от кафе.
Типичная хрущевка из красного кирпича. Сворачивая во двор, я взглянула в зеркало, за мной ехали «Жигули», следом «Волга», мелькнул «БМВ», но тут же исчез в переулке. Я притормозила, решая, какой подъезд последний — двери железные и без опознавательных знаков. Неподалеку стояли женщины в возрасте и о чем-то увлеченно разговаривали. Я оставила машину возле кустов сирени и направилась к ним. На вопрос, где последний подъезд, мне ответили охотно; следующий вопрос, в какой квартире проживает молодой человек по имени Василий, явно не имел успеха: старушки подобрались и теперь взирали на меня без всякого удовольствия. Я уже собралась повторить вопрос, когда одна из них ответила сурово:
— Сорок шестая квартира.
Я поблагодарила и пошла к подъезду, но вскоре вынуждена была остановиться: на двери был кодовый замок. Старушки с любопытством наблюдали, что будет дальше.
— Вы не поможете мне открыть дверь? — жалостливо спросила я. Одна из бабок назвала код, не удержалась и добавила:
— Васьки нет.
— А где он? — тут же поинтересовалась я. Бабка производила впечатление человека, который знает все на свете.
— Опарыши съели, — зло ответила она, а я начала хлопать глазами, потому что знать не знала, кто такие опарыши, но уже боялась, хоть и не верила, что в реальности Ваську кто-то мог съесть. Если только крупные хищники, но откуда они у нас возьмутся, разве что в зоопарке. Словом, ответ бабки увел меня в моих размышлениях очень далеко, и я даже успела забыть, зачем мне Васька, но тут вторая бабка с постным лицом укоризненно заметила:
— Ты чего несешь, Варвара? Бог накажет.
Варвара, услышав о боге, враз погрустнела и заявила:
— Пошутила я, не принимай близко к сердцу.
А Васьки который день нет. Он меня третьего дня залил, аварийку вызывали, хорошо, что ключ у соседей оставляет, а так бы весь дом уплыл. Кран не закрыл как следует, вот и потекло. А теперь, поди, прячется, он до денег жаднющий. Подъезд всем миром ремонтировали, так ни копейки не дал, а тут квартиру залил, дочка мою квартиру застраховала, потому что уже второй раз Васька нас проливает, теперь судиться не с нами будет, а с конторой. Там его обдерут как липку, вот он и прячется. Скажи ему, пусть дурака-то не валяет,
— Скажу, — промямлила я, — если встречу.
Я вздохнула, постояла еще немного, не зная, что делать: подниматься в квартиру было глупо, раз бабка утверждает, что Васьки нет. Я хотела уже вернуться к машине, но тут к подъезду стремительно подошла девушка с ярко-рыжей шевелюрой и в такой короткой юбке, что назвать ее так язык не поворачивался. Бабки дружно поджали губы, а мне пришлось посторониться, чтобы дать ей возможность войти. Она скрылась в подъезде, и тут бабка, которая из-за неведомых опарышей чувствовала себя виноватой, трагическим шепотом сообщила:
— Полюбовница его. Васькина. В психушке ей самое место. Блажная. Как начнет орать, никакой телевизор не спасает.
— А часто орет? — спросила я, чтобы поддержать разговор.
— Да, считай, каждый день. Правда, последние дни тихо. Васьки-то нет, чего ж ей орать?
— Понятно, — кивнула я, продолжая топтаться у подъезда. Возможно, рыжей известно, где Васька, но захочет ли она рассказать мне об этом? Вряд ли.
Еще раз вздохнув, я вошла в подъезд, поднялась на второй этаж и позвонила в нужную дверь.
Рыжая открыла через полсекунды, точно ждала возле двери. Увидев меня, она нахмурилась и даже вроде бы огорчилась.
— Вам чего? — спросила она без всякого намека на любезность.
— Мне Василия, — вежливо ответила я.
— Его нет, — сообщила девица, приглядываясь ко мне.
— Когда будет?
— Не знаю. — Попытки захлопнуть дверь перед моим носом девица не предприняла. Напротив, похоже, разговор ее увлек, а может, просто любопытно стало, по какой нужде меня черт принес. — Да вы проходите, — совершенно неожиданно предложила она, я вошла и первым делом обратила внимание на две рекламные газеты и открытку на тумбочке возле двери. Рыжая, должно быть, проверила почтовый ящик. Поглядывая с вожделением на открытку, я откашлялась, пытаясь в этот момент придумать предлог для своего вторжения. Рыжая пришла мне на помощь. — Васька вам зачем?
— Я хотела узнать у него об одном человеке. Его уже несколько дней нет дома. Звоню, никто не отвечает, мобильный отключен. Я беспокоюсь, вот и решила узнать у Василия. Проезжала мимо…
— Что-то я тебя раньше не видела, — с сомнением заявила девица, правда, без враждебности. — И кого ищешь?
— Арсения, — ответила я с печалью. Рыжая нахмурилась и взглянула на меня с недоверием.
— А ты ему кто?
— Знакомая, — отрезала я, начиная злиться, уж очень много вопросов она задает, а на мои отвечать и не думает.
— Спишь с ним, что ли? — еще больше нахмурилась она.
— Вам-то что? — разозлилась я по-настоящему и в ответ услышала:
— Так он же «голубой».
Двадцать секунд ушло на то, чтобы вернуть на место челюсть, еще столько же, чтобы восстановить дыхание, затем я вновь обрела дар речи.
— Арсений?
— Ну.., ты извини, может, я чего лишнего сказала. Просто он всегда с Козловым болтается, а тот «голубой». Вот я и решила…
— Козлов погиб, — сообщила я. Теперь девица лишилась дара речи и даже способности держаться на ногах, она рухнула на банкетку, повращала глазами и сказала с сомнением: