Амстердамский крушитель
Шрифт:
Декок сделал паузу и жалобно взглянул на жену. Она протянула ему бутылку коньяка, и он долил щедрую порцию в свой бокал. Инспектор поднял бутылку, приглашая других присоединиться к нему. Все поспешно воспользовались предложением.
Когда слушатели снова расселись по креслам, миссис Декок задала вопрос:
— А как же ребенок?
— Игорь остался с бабушкой и дедушкой в Гданьске. Изольда никогда не пыталась развить свои материнские инстинкты, если они у нее вообще существовали.
— Это невероятно!
— За время ее долгого отсутствия, — продолжил Декок, — в «Счастливом
— Но это же кровосмешение, — возмутился Элсберг.
— Верно, но можно жениться или выйти замуж за кровного родственника с разрешения королевской власти. Исторически, с просьбой об этом обращались только аристократы, желавшие сохранить определенную кровную связь. Но и другие граждане могли получить такое разрешение. А семейство Бюилдайк было достаточно влиятельным, чтобы добиться его в рекордные сроки.
— Итак, она вышла замуж за дядю, брата своего отца.
— Да, — подтвердил Декок. — И таким образом приобрела двойной статус. Она осталась племянницей богатого дяди Иммануила, но одновременно превратилась в тетю своих кузенов — Иво, Исаака и Ирмгард… детей младшего сына, Ильи.
— Вот где я начал ошибаться, — перебил его Фледдер. — Как и дети Ильи, я видел в Изольде только тетю, вдову их дяди Иверта.
Декок одобрил его, отсалютовав поднятым бокалом.
— Совершенно верно, — подтвердил он, — они, как и мы все, забыли или вообще не знали, что Изольда равная с ними наследница после смерти их дяди Иммануила.
— Ага! — внезапно воскликнул Бринк. — Теперь я понял. Если Изольда сумела бы разделаться со своими кузенами и кузиной, она осталась бы единственной наследницей дяди Иммануила.
Декок потер подбородок.
— Часто алчность бывает основным мотивом для убийства, — задумчиво заметил он.
Элсберг нетерпеливо махнул рукой:
— А что насчет Игоря? Как он сюда вписывается?
Декок покачал головой:
— Сначала он вообще никак не вписывался. Его отец умер сравнительно молодым, и Игорь все еще жил у бабушки с дедушкой, которые сказали ему, что мать его зовут Изольда Бюилдайк, что она из Нидерландов, из богатой семьи. Изначально Игорь говорил только на польском и немецком, но принялся изучать голландский и, почувствовав определенную уверенность, отправился в Голландию, в «Счастливое озеро», и предстал перед своей матерью. Именно в тот день впервые и появились у Изольды признаки паралича. Она заставила его поклясться, что он никогда не появится в «Счастливом озере» днем, и заплатила ему, сколько он требовал. А это было немало… чтобы удовлетворить аппетиты Игоря, ей пришлось продать
Декок замолчал и занялся своей тарелкой. Потом допил коньяк и глазами поискал бутылку.
— Нет, — сказала жена, — сначала закончи свой рассказ.
Декок ласково улыбнулся.
— Ладно, — согласился он и продолжил: — Долги Изольды продолжали расти, и она начала подумывать о дяде Иммануиле и своей доле наследства. Больше всего ей хотелось сохранить «Счастливое озеро» и сделать его таким же процветающим поместьем, каким оно когда-то было. Тут она сообразила, что если делить наследство Иммануила на всех, ее доли ей не хватит.
— И тогда она решила избавиться от конкурентов, — усмехнулся Бринк.
— Тут не до смеха, — заметил Декок. — Скорее грустно. Чтобы избавиться от других наследников, она должна была иметь их поблизости. При ее болезни других вариантов не существовало. Она начала бомбардировать двадцать третий участок жалобами на то, что ей страшно. Требовала защиты. Она созвала семью, сообщив, что ей угрожают. В доказательство она сама написала эти письма с угрозами и заставила Виллема отправить их из Олдкерка.
— Как? — изумился Фледдер. — Виллем знал об этом с самого начала?
— Да, Виллем знал много. Он знал, что у нее огромные долги. Он знал, что иногда она может прекрасно передвигаться без инвалидной коляски. Изольда сообразила, какую опасность представляет для нее Виллем. Он бы наверняка догадался, что она задумала. Он знал все ее прошлое и то, что с этим связано. Сначала она решила его убить, потом придумала план получше. Она отравила гусей и попыталась заставить меня арестовать садовника за уничтожение собственности, а также за написание писем с угрозами, тех самых, которые она посылала самой себе.
— Какая же безжалостная! — заметила миссис Декок с негодованием.
— Верно, — согласился Декок с женой. — Теперь осталось подвести итоги… Когда я отказался арестовать садовника, она впала в панику. Виллем должен был исчезнуть из имения, прежде чем она начнет убивать своих родственников. Кузены и кузина уже прибыли в ответ на ее призывы о помощи. В самый первый вечер, когда они все находились в доме, она тайком пробралась в каретный сарай и убила старика своей тростью. Если вы помните, трость была залита свинцом.
— Жаль, — сказал Фледдер, — что мы его не арестовали. Он мог бы остаться в живых… — Младший инспектор виновато пожал плечами. — Но кто мог знать заранее?
— Да, — согласился Декок с сожалением в голосе. — Я его не арестовал, потому что был уверен в его невиновности. Но то, что я оказался прав, — слабое утешение. Смерть старика глубоко меня затронула. Мне он нравился, я уважал его верность, хотя он явно тратил ее не на достойного человека. Изначально мне даже показалось, что между ними имелось много разных тайн.