Амулет князя
Шрифт:
Но сознание не погасло. Павел лежал на полу, чувствуя, как стынет спина, и холод пробирает до костей. А из окна доносились голоса.
– Этот амулет самый вкусный, – сказала Силли. – Спасибо за угощение.
Звонкий голос женщины отражался от стен и звенел колокольчиком. Вампирша была сыта и в прекрасном настроении.
– Ты не убила мой новый амулет? – забеспокоился Дорин, но его прервал смех Силли.
– Нет. Он жив, хотя и сбит с толку. Даже напуган. Кстати, если не хочешь, чтобы он умер, то поспеши.
– Ничего страшного, –
– Нет-нет. Ты стал беспечным, Дорин. Даже не оглядываешься через плечо. Когда-нибудь это погубит тебя.
– Может быть. Когда-нибудь.
– И все же поторопись. Твой амулет лежит под моим окном, и вот-вот истечет кровью.
– Что?!
– Я сразу почуяла его. Он так забавно прятался.
Павел услышал торопливые шаги, хлопнула дверь, и сквозь пелену увидел князя. Чего больше хотел Дорин: то ли добить мерзавца, осмелившегося следить за ним, то ли заботливо перевязать рану, – Павел не понял. Видимо, всего понемногу. Но, поколебавшись, князь решил, что все-таки живой амулет ему нужнее. А за вольности можно взыскать и потом.
Он оторвал кусок материи от своей рубахи и перевязал рану на руке Павла, и только после этого взвалил его на плечо и с кряхтением понес к выходу.
Но Соболев провалился в спасительное беспамятство и этого уже не видел.
Павел очнулся в своей комнате. Около кровати стоял маленький стол, полностью уставленный разной снедью. И пахло просто великолепно.
Павел осторожно сел, подождал, когда пройдет головокружение, и опустил ноги на пол. В комнате никого не было, стояла тишина, и он, радостно потерев руки, придвинул столик к себе. Заскрежетало, хоть уши зажимай. Но Соболев лишь поморщился.
Еда исчезала с тарелок быстро, словно ее ветром сдувало. Сначала Павел даже не чувствовал вкуса, глотая большими кусками, как голодная утка. Рвал руками жареную птицу, жадно запивал водой, заталкивал в рот огромные куски пирогов.
И лишь когда почувствовал, что сыт, он снова упал на кровать и тут же заснул.
В другой раз его разбудили. Тычок в бок и грубый окрик заставили его вскочить и испуганно озираться.
Перед ним стоял князь, на лице застыло вечное раздражение, отчего он смахивал на жабу.
В комнате Павла кроме кровати стоял табурет у стены, на нем любил сидеть лекарь, когда подолгу оставался у больного. Теперь на него сел Дорин. Табурет жалобно скрипнул, но разваливаться не собирался.
– Значит, ты узнал мою маленькую тайну, – хмуро сказал Дорин. – И что мне с тобой делать?
Но Павел уже справился с паникой и не слишком опасался княжеского гнева. Он ответил спокойно, неторопливо:
– Я сначала думал, что у тебя действительно опасные враги, на каждом углу норовят ножом и стрелой угостить. А все оказалось проще. Князь влюбился?
Дорин запыхтел, как паровоз. Вот-вот из ноздрей пар повалит. Вон
Но теперь, когда Павел увидел свою судьбу, понял, что убьет его скорее всего не стрела наемника или нож из-за угла, а клыкастая любовь князя, высосет всю кровь до капли, однажды увлекшись, – и вдруг стало страшно.
И одиноко.
Он ничего не знал об этом мире. Его бросили, как бросают щенка в воду. Но Павел не мог выплыть, потому что не знал, кого просить о помощи, если уж сам не может справиться с колдовством.
– Значит, – продолжал Соболев, – другие амулеты умерли от потери крови? Их съела твоя вампирша?
Павел ждал гнева, воплей, или, на худой конец, угроз, но князь неожиданно расслабился и улыбнулся.
– Да, – ответил он, мечтательно улыбаясь. – Силли живет у меня почти десять лет. Я нашел ее, когда был совсем юным. Ее поймали крестьяне. Жалко им стало несколько людишек!
Павел содрогнулся, глядя на лицо князя. Вроде и человек, а что-то проскользнуло в чертах эдакое жуткое. Будто из-под маски человека настоящая личина показалась. Но Дорин увлекся, он говорил и говорил, боясь, что его прервут, и он не сможет закончить рассказ.
– Они привязали бедняжку к столбу и хотели сжечь. Но я вмешался. Я влюбился с первого взгляда в эти огромные глаза цвета ночи, совершенные черты, алые губы. Мои воины отвязали ее, и я привез Силли в замок. Глупые крестьяне зароптали, но я не стал их слушать. Удивляюсь, как не сжег всех до последнего! Но тогда я был юн и наивен.
Князь смущенно улыбнулся, словно извинялся за ошибки юности.
– Вот, наверное, обрадовался твой отец, когда увидел вампира в своем доме, – попытался съязвить Соболев, но князь был далеко в воспоминаниях. Легко откровенничать с человеком, который вот-вот умрет. А ведь так хочется выговориться, вспомнить и рассказать кому-нибудь то, что так долго скрывал.
– Наш отец умер рано. Поэтому я уже был князем. По моему приказу сделали комнату в подземелье, устроили так, чтобы Силли было удобно. Но возникла проблема с питанием. Около года я доставлял ей животных, и она пила их кровь.
Павел уже догадался, что ей по вкусу было другое угощение.
– Моя Силли стала слабеть. И тогда я начал отлавливать в лесах бродяжек. Но вскоре пошла дурная слава, стали шептаться, что в лесу без следа пропадают люди. Думали, что там поселилось чудовище.
Он рассмеялся, но Павел понял, что люди говорили правду. Там действительно появилось чудовище.
– Я хорошо помню первую вылазку. Я взял троих людей, самых проверенных и преданных, и мы отправились в лес. Затаились около проездной дороги и стали ждать. Примерно через час показалась первая повозка.