Амулет Судьбы
Шрифт:
— Хотите чаю? — предложила Равина.
Они отказались.
— Чего-нибудь другого? Фруктов? Хлеба? Немножко…
— Равина, не беспокойся о нас, — перебил ее Филипп. — Расскажи, что случилось.
— Я пыталась отговорить его, но он был непреклонен, — тяжело вздохнула кухарка.
Они прошли в гостиную, где на полу стояли картонные коробки. Закрытые и открытые, наполовину забитые вещами Драной Бороды. Многочисленные Книги Смерти остались на полках, так же как и бюсты прежних привратников, но
«Никакими правдами и неправдами вы меня не отговорите», — сказал он. Он просто сделал то, что должен был сделать сто пятьдесят лет тому назад.
Сатина кивнула в сторону бюста Ядовитого Рога.
— Значит, ты знаешь!
— Да. Перед тем как отправиться к Люциферу, он рассказал мне все. Но почему вдруг понадобилось идти с повинной прямо сейчас, он не признался.
Филипп и Сатина переглянулись, но оба промолчали.
— Я пыталась объяснить ему, что это всего-навсего прошлое, он был молод и наивен и не ведал, что творит. А он приободрял меня, говорил, что Люцифер наверняка воспримет все так же. Простодушный дурак!
Она шмыгнула носом и взяла в руки подушечку с сердцем, которую сама вышила ему в подарок. Равина ласково погладила ее и уложила в коробку.
— Значит… значит, он не вернется? — спросил Филипп, в горле у него пересохло.
Кухарка смахнула со щеки слезу.
— Меня попросили собрать его вещи. Ворчливый Коготь временно займет место привратника.
— Почему не Ядовитый Рог? — хотела узнать Сатина. — Разве должность не вернется к нему?
Равина покачала головой:
— Дело старое — сто пятьдесят лет. Ядовитый Рог давно уже на пенсии. Он целый век живет в Доме престарелых.
— Что же будет с Драной Бородой?
Голос Филиппа от отчаяния сорвался на крик. Он не мог больше выносить неведения.
— Он обязательно вернется, — ответила Равина, и грустный взгляд ее глаз неожиданно сделался суровым. Голос стал холодным и твердым как металл, без намека на слезы. Она как будто говорила сама с собой, погруженная в бесконечные мысли. Вынашивала планы. — Уж об этом я позабочусь. Вы сами убедитесь. Еще убедитесь!
— Но что с ним сейчас, Равина?
— Purgatorio, — тихо прозвучал ответ, слезы снова подступили к глазам и послышались в голосе. — Чистилище. Его отправили в Чистилище.
31
Черное пламя
— Что такое Чистилище? — спросил Сатину Филипп, когда друзья вновь оказались по эту сторону крепостных стен Преисподней. За их спиной под сонм мучительных криков черные ворота медленно
— Это место, где люди, раскаявшиеся по-настоящему, очищаются от своих грехов, — ответила Сатина.
— Мы можем туда попасть?
— Ну, в принципе можем, — Сатина призадумалась. — Только это, вообще-то, запрещено.
— И что?
Она кивнула:
— Говоришь моими словами! Пойдем, нам сюда.
Сатина повела Филиппа на окраину города, а затем еще дальше, к огромной реке, за которой возвышались горы.
— Что это за странный свет? — спросил Филипп, указывая на вершины гор.
Морщинистые склоны освещало необычное сияние, которое Филипп заметил еще тогда, когда впервые оказался в Аду. Свет и в самом деле был особенным. Таким странным, что это не укладывалось в голове. Он был черным. Черным, как пылающая тень.
— Чистилище, — ответила Сатина. — Черное сияние исходит оттуда. Осторожно, не прикасайся к воде. — Она оттянула Филиппа от реки, мирно несшей свои глубокие черные воды. Водную гладь покрывала едва заметная призрачная дымка. Вода казалась холодной. — Река никогда не замерзает, хотя вода в ней холоднее самого льда.
— Как нам перебраться на тот берег? — спросил Филипп, оглядываясь по сторонам. — Здесь нет моста.
— Конечно. Иначе грешники попытались бы перебежать по нему. Дело в том, что здесь пролегает граница Преисподней.
— Так Чистилище — это уже не Ад?
— Нет, скорее… как бы сказать?.. соседние земли. Секунду, — Сатина сложила руки трубочкой, поднесла их ко рту: — Герион!
Ее голос разнесся над рекой, растаял в тумане и через мгновение откликнулся далеким эхом. Зеркальная гладь воды была неподвижна, ни единой волны, ни даже легкой ряби.
— Где же он? — Сатина взобралась на обломок скалы, возвышавшийся над рекой. — Герион!
— Кого ты зовешь? — спросил Филипп, всматриваясь в темную воду, чье неестественное спокойствие внушало тревогу. Обычно вода вела себя иначе.
Он нашел на земле камешек и запустил его в реку. Камень беззвучно опустился на дно, не оставив даже кругов на воде. Она просто сомкнулась над ним, как густая черная нефть, и снова стала гладкой как стекло.
Филипп тоже вскарабкался на скалу и встал рядом с Сатиной. Точнее, позади нее.
— Хранитель Ледяной Реки, — ответила она и улыбнулась, заметив что-то в призрачном тумане. — А вот и он.
По реке, приближаясь к ним, скользило нечто. Нечто огромное. Семь черных плавников, острых как лезвия топоров, бесшумно резали водную гладь и туман. За плавниками вздымался толстый чешуйчатый хвост. Голова существа была скрыта под водой, и Филипп разглядел ужасные огненные глаза и пасть, заполненную зубами, острыми, как зубцы пилы.
Филипп попятился, но Сатина удержала его.