Амундсен
Шрифт:
За два дня до отъезда из Христиании Руал отобрал у Густава доверенность на ведение дел и передал ее Леону. Тот еще весной вернулся из Франции, чтобы обосноваться в Норвегии и заняться импортом вина. Полярный исследователь предоставил молодоженам свою квартиру. Он знал, что, пока Леон на родине, ни за Бетти, ни за какие-либо дела можно не беспокоиться — они в надежных руках.
С отбытием «Йоа» братья вступили в длительную борьбу за влияние. Возвращение Леона отодвинуло Густава в сторону. Кто теперь считается доверенным братом полярного путешественника? Кому достанется слава, а кто будет стоять в тени? Кто сможет извлекать материальную выгоду? Пока что они равны. Или почти равны. Все трое представляют
Глава 6
НАЧАЛЬНИК
Одномачтовая «Йоа» сидела в воде с полной осадкой, поскольку была нагружена провиантом, снаряжением и горючим на целую вечность вперед. Смелые мореходы искали Северо-Западный проход свыше пятисот лет. Теперь предстояло потратить на его поиски еще несколько зим.
На палубе, зажатые между грузами, притулились шесть ездовых собак. Они остались от второй экспедиции Сверд-рупа на «Фраме», вернувшейся в Норвегию в прошлом году. Собак держали на привязи, пока «Йоа» не вышла далеко в Северное море. Зато команду привязывать не требовалось: все ее члены вышли в море добровольно. Их тоже было шестеро — не считая «Начальника», как они называли Руала Амундсена.
Ни одна полярная экспедиция не обходится без заместителя начальника. На «Йоа» его звали Годфредом Хансеном. Ему было 27 лет, и он имел звание лейтенанта. Хансен родился в Дании, его отец был в свое время бургомистром королевского Копенгагена. Почему должность морского офицера на норвежском полярном судне исполнял датчанин? Возможно, потому что «Йоа» направлялась к датским землям? Или Хансен был обязан этим своим многочисленным специальностям? Амундсен называет его «штурманом, астрономом, геологом и фотографом». Кроме того, он разбирался в электричестве. В общем, старший лейтенант на «Йоа» был красивый и разносторонне образованный человек… разве что несколько субтильный для полярной экспедиции.
Прежде с Амундсеном ходил на «Йоа» только один член экипажа — тридцатилетний старший механик Педер Ристведт. Они познакомились три года назад, на военных учениях, и Руал считал его самым надежным человеком во всей команде.
Старпомом шел Антон Лунн, один из двух уроженцев Тромсё на борту «Йоа». Ему уже исполнилось тридцать девять, и он превосходил остальных как возрастом, так и опытностью: за плечами у Лунна было свыше двадцати лет плавания в полярных морях. Дома у него осталась жена.
Второй помощник был тоже из Тромсё и на шесть лет моложе Антона. Ради того, чтобы отправиться в плавание с Амундсеном, Хельмер Ханссен покинул жену и первенца. С Начальником он познакомился при отбытии «Бельгики» и будет сопровождать его в экспедициях на протяжении многих лет, дольше всех других.
Хельмера Ханссена нашел для «Йоа» аптекарь Фриц Г. Цапфе. Амундсен свел знакомство с Цапфе во время своего долгого пребывания в Тромсё, и тот, надо думать, пришелся по душе нашему путешественнику. Аптека «Полярная звезда» на долгие годы стала личным представительством Амундсена в столице северных морей. Аптекарь выполнял массу его поручений, из которых, вероятно, наиболее важным была вербовка моряков, вернувшихся из полярных широт. Хельмер Ханссен оказался его наиболее ценной находкой: «Очень милый парень, немного застенчивый и, похоже, хорошо воспитанный, ср. росту. Несомненно, самый достойный рекомендации из всех прочих». Единственным «но» в отношении Ханссена было его супружество, ставшее для экспедиции дополнительным финансовым бременем. Впрочем, Цапфе утверждал, что кроны, истраченные на содержание г-жи Ханссен, должны окупиться, и в своей рекомендации писал о Хельмере: «…он показался мне очень симпатичным, степенным, добропорядочным… от него Вам наверняка
Из шести моряков лишь один последует за Руалом Амундсеном и в его антарктическую экспедицию: легендарный полярный кок Адольф Хенрик Линдстрём [24] . Этот плотного сложения господин из Хаммерфеста родился в 1865 году, причем не в какой-нибудь иной день, а 17 мая. Он только недавно вернулся из четырехлетнего похода на «Фраме», где служил коком, и вот уже снова устремился в море. Несмотря на многочисленные достоинства Линдстрёма, капитан Свердруп не был в восторге от добродушного кока: помимо еды, тот питал слабость к спиртному.
24
Это неточно, поскольку Хельмер Ханссен тоже ездил в эту экспедицию.
«Последним мы наняли Густава Юэля Вика», — в феврале 1903 года писал Леону Руал из Потсдама, где завершал свое скоротечное образование в области магнетизма. «Он имеет звание флотского унтер-офицера, сдал экзамен на штурмана, но работал в канцелярии». Амундсену виделся в двадцатичетырехлетнем уроженце Хортена будущий ученый. «Теперь он сменит меня на курсах, так как ему предстоит помогать мне в наблюдениях и следует освоить приборы». Самый юный и жизнерадостный член экспедиции оказался натурой чувствительной и склонной к размышлениям. Никто из счастливой команды вышедшего в море суденышка и предположить не мог, что по ту сторону Северо-Западного прохода Густаву Вику суждено встретить свою смерть.
В Годхавне, на западном побережье Гренландии, экспедиция в последний раз сходит на берег в более или менее цивилизованном краю, в том числе чтобы пополнить запасы керосина и собак. Местные эскимосы устраивают в честь путешественников праздничное представление. «Особенно удались им пляски. В жизни не наблюдал такого чувства ритма и такой уверенности в движениях, — отмечает в недавно начатом экспедиционном дневнике Руал Амундсен. — К тому же обтягивающие штаны до колен отдают должное фигуре. Чисто эскимосских лиц совсем немного. В большинстве случаев внешность наполовину датская».
31 июля экспедиция отправляется дальше, в еще более девственные воды. Через две недели плавания вдоль западного берега «Йоа» оставляет позади первую преграду. «Как по велению Господа, льды расступились, — записывает капитан, — и мы без помех спешным ходом пошли в направлении суши». Так они миновали залив Мелвилла — отрезок пути, пользовавшийся крайне дурной славой. «Сердечная благодарность Богу за то, что вывел нас».
«Йоа» уже достигла божественных широт. «Я не мог отвести глаз и мыслей от ледника, с которого наш храбрый соотечественник Эйвинн Аструп вместе с Пири начал свое путешествие через гренландский ледовый панцирь», — напишет Руал Амундсен в отчете об экспедиции, который будет называться «Северо-Западный проход. Плавание на судне "Йоа". 1903–1907».
22 августа им впервые попадаются следы пропавшей экспедиции Франклина и нескольких экспедиций, организованных для ее спасения: могилы, мраморные памятники, разгромленные склады. «Кругом валяются пустые консервные банки; всё, что могло бы пригодиться, уничтожено», — отмечает Амундсен в дневнике после безрадостного осмотра заповедного места. Единственные оставшиеся ценности — «порядочно американской подошвенной кожи и большой запас угля».
Покинув гренландское побережье, «Йоа» берет курс на юго-запад, между североканадскими островами. Такова стратегия Руала Амундсена: искать Северо-Западный проход к югу от тех маршрутов, что избирали его предшественники.