Амур с гранатой
Шрифт:
– Бедняга скончался, – объявил Иван Никифорович, – реанимации не подлежит.
Димон встал.
– Посмотрю в кухне, вдруг там что-нибудь еще к чаю найдется…
– Не надо, не надо! – затараторила я, памятуя об остатках желе на полу. – Лучше поройся в буфете, который в столовой находится. Рина там конфеты прячет.
Коробок пошагал в указанном направлении, Иван Никифорович начал спокойно пить чай, а я кинулась в кухню с желанием спешно навести порядок.
Оцените мое изумление, когда я обнаружила неподалеку от холодильника чистый пол. А чуть поодаль, лежа на спине, раскинув
– Спасибо, что слопал руины «дрожалки», но не станет ли тебе плохо от такого количества не собачьей жратвы?
Граф Контейнерский перестал издавать музыкальные стоны. Зато теперь до моего слуха долетел другой звук, напоминающий раскаты грома. Я встала и заглянула под стол, который находится около окна. Там с блаженной улыбкой на морде спали оба кабачка.
– Мяу, мяу, мяу! – сердито завел Альберт Кузьмич, который сидел на подоконнике.
– Да, милый, – кивнула я. – Спасибо за рассказ, но я уже поняла, что произошло. Пафнутий и бульдоги слопали все желе. С одной стороны, плохо, что Димон остался без сладкого, но с другой – сахар вреден, а Коробок постоянно жует разные кондитерские изделия. Хорошо, что ему сейчас оно не досталось. С третьей же стороны, собакам не следует угощаться десертом.
Я вздохнула и пошла за шваброй. Надо все-таки протереть пол.
Глава пятая
Утром Иван Никифорович, выглянув из гардеробной, спросил:
– Танюша, а где моя любимая голубая рубашка?
– Какая? – не поняла я.
– Любимая голубая, – повторил супруг.
Я быстро вошла в небольшую комнату, где хранится наша одежда, посмотрела вешалки на половине мужа и обрадовалась:
– Вот она!
– Нет, – возразил супруг.
Я взяла «плечики».
– Ты хотел голубую…
– Да, но не эту. У меня встреча с одним человеком. Возлагаю на нее определенные надежды, хочу, чтобы он с нами сотрудничать начал. Необходима удачуприносящая рубашка!
Меня охватило изумление.
– У тебя есть удачуприносящая рубашка?
Иван Никифорович смутился.
– Понимаю, звучит глупо. И я на самом деле не верю в подобную ерунду. Но тут такое дело… Давно заметил, что если надеваю эту рубашку, то весь день прямо идеально проходит. Но в гардеробной ее нет… А! Понял! Наверное, Надя рубашку постирала, но погладить не успела.
– Сейчас проверю.
Я сбегала в небольшую комнату, где стоит доска с утюгом, и нашла там вещь, необходимую мужу. Иван Никифорович обрадовался.
– Спасибо! Можешь рубашечку в порядок привести?
– Конечно, – улыбнулась я, – дело нехитрое. Но давай сначала завтрак вам с Димоном сделаю.
– Хорошая идея, – одобрил супруг. – Коробков пошел гулять с собаками.
Я тихо вздохнула. Совершенно забыла, что кабачков, а заодно и Пафнутия, надо утром водить на попис. Да, Танюша, ты, оказывается, живешь, как бабочка, занимаешься только работой, остальные проблемы решает кто-то другой! Спасибо Димону, что он вспомнил про псов. Сейчас включу утюг, а пока он греется, подумаю про завтрак.
Минут через пять я схватила тетрадь, которую оставила Бровкина. Что сегодня
Ниже шел рецепт каши. Я трижды его перечитала. Способ приготовления нехитрый, основной ингредиент – «крупа манная, 2 ст.». Я нашла на полке железную банку с нужной надписью и обнаружила в ней… сахар. Логично тогда предположить, что в емкости с наклейкой «Сахарный песок» находится манка. Ан нет, там лежат пуговицы. Слава богу, контейнеров оказалось немного, нужная мне крупа оказалась в жестянке для вермишели. Ура! Можно начинать!
Пожалуйста, не надо считать меня женщиной, у которой руки и ноги растут из одного места. До знакомства с Иваном Никифоровичем у меня был опыт жизни в браке. У меня прекрасно получалось ежедневное блюдо «отварные сосиски» и праздничное «сосиски жареные». Вот покупные пельмени постоянно слипались. А каши я никогда не варила. Почему? Ой, поверьте, мне очень не хочется вспоминать все, что происходило со мной в то время, о котором напрочь забыла! Сейчас у меня другая жизнь. Просто примите к сведению: повариха из меня – как из овцы космонавт.
Итак, займусь сейчас завтраком! Я вылила молоко в кастрюльку, поставила ее на конфорку, высыпала туда же два стакана манной крупы, добавила сахар и начала мешать смесь.
– Танюша! – крикнул Димон. – Доброе тебе утро! Что горит?
– Привет! – ответила я, орудуя ложкой. – Все в порядке, скоро угощу вас кашей.
– В прихожей паленым пахнет.
Утюг! Совсем забыла про него! Быстрее гепарда я метнулась в хозяйственную комнату, увидела, что над гладильной доской поднимается дым, подбежала к ней и поняла, что утюг стоит на удачуприносящей рубашке мужа. От нее остались рукава, остальные части оказались на месте, но они обгорели!
– Что умерло? – захихикал Димон, входя в комнату.
Я прошептала:
– Катастрофа!
Коробков посмотрел на доску, быстро выдернул шнур из розетки и начал меня утешать:
– Ерунда. Подумаешь, скончалась шмотка! Новую Ивану купишь.
Я шмыгнула носом и сообщила, что рубашка особенная, другой такой нет.
– Сегодня Иван открылся для меня с другой стороны, – хмыкнул Коробков, когда я замолчала. – Где наш начальник?
– В ванной, – всхлипнула я.
– Стой тут. Перестань реветь, решу проблему, – пообещал Димон и убежал.
Я осталась одна в гладильной. Есть проблемы, которые даже при всем огромном желании и умении Коробка разрулить все наилучшим образом, решить невозможно. Как воскресить рубашку, ушедшую в мир иной?
– Танюша, а завтрак есть? – поинтересовался муж, заглядывая в помещение.
Я быстро встала так, чтобы Иван Никифорович не увидел обгоревшие останки на доске, и впервые в жизни обрадовалась, что не обладаю параметрами модели. Толстые бока и попа мне сейчас очень помогут.
– Все готово! – сообщила я, и мы с мужем отправились в столовую.