Амурные увлечения вождей
Шрифт:
– Настоящая банда!
Троцкого считали врагом. Однако и слова верного слуги партии и народа, заместителя самого Феликса Дзержинского по ВЧК товарища Петерса тоже держали за семью печатями. А Петерс, между прочим, телеграфировал товарищу Ленину в Москву такими словами: «Банды Буденного заняли Ростов!..»
Далее сообщалось о жуткой резне, бесконечных погромах, беззастенчивых грабежах, эшелонах награбленного добра, прицепленных к ним салон-вагонах с гимназистками и монашками. Чекист «номер два» требовал у Ленина расстрелять бандита Буденного.
Правда жизни никак не похожа на сусальные рассказики дочери, в которых крайне скудно образованный, зато бесшабашно смелый и жестокий человек,
Не стоит забывать: долгое время Первая конная армия С.М. Буденного являлась одной из сильнейших частей в Красной Армии. Отсюда происходили и определенные любовные метаморфозы с «первым маршалом» – не только в силу данных ему столь разными людьми характеристик, но и в силу обстоятельств, вознесших его на самый верх пирамиды коммунистического правительства и воинского командования времен советской власти…
«Мы – красные кавалеристы…»
Оставим в стороне все военные и политические перипетии биографии красного маршала-долгожителя – он прожил девяносто с половиной лет – и расскажем только о его официальных женах. Ведь, как утверждает людская молва, Семен Михайлович страстно любил не только лошадей. Впрочем, это совсем не удивительно – невысокого роста, но кряжистый и сильный, он был очень здоровым мужчиной: в царское время больных в армию не брали, тем более в кавалерию, где служба считалась непростой – кроме себя, кавалерист обязан обихаживать своего коня: чистить, убирать за ним навоз, кормить и так далее. К тому же вырос Буденный в многодетной крестьянской семье на юге России, но к казачьему сословию не принадлежал, о чем сначала открыто, а потом тайком сожалел всю жизнь.
Первый раз Семена женили практически по воле родителей в двадцатилетием возрасте. И срок подошел, чтобы на чужих баб не заглядывался, да и в семье лишние руки в работе не мешали: жену взяли крепкую да работящую. Однако семейная жизнь Семена Михайловича и Надежды Ивановны – так звали его молодую супругу – продолжалась вполне счастливо недолго. В Российской империи молодые люди двадцати одного года подлежали призыву на действительную военную службу. Призвали и Семена. В казачьи части, как не казак, он попасть не мог, хотя и призывался фактически из области Всевеликого войска Донского, поэтому определили Буденного в драгуны.
О любовных приключениях Буденного в период верной службы государю и отечеству, вполне естественно, ничего не известно. Можно только предполагать, что молодой здоровый парень вряд ли мог долго вытерпеть без женского общества. Зато точно известно: Семен Буденный старательно копил деньги на свой пусть маленький, но конный заводик и занимался платной выездкой лошадей-неуков для офицеров.
В период Первой мировой войны он воевал на Турецком фронте, проявил храбрость и стал георгиевским кавалером, как тогда говорили, «с полным бантом» – то есть получил все положенные по его чину унтер-офицера награды. Но война кончилась, началась революционная смута, и в конце концов Семен Буденный оказался дома.
Вскоре он сколотил отряд, который, по сути, являлся натуральной бандой и орудовал преимущественно по ночам – в отряде насчитывалось около тридцати сабель. Семена даже пороли за насилие и грабежи, однако судьба оказалась к Буденному благосклонной: он попал в подразделение истинного создателя красной конницы Бориса Мокеевича Думенко начхозом.
Русское лихолетье прихотливо вертело людьми и то возносило их высоко, то бросало в бездну без следа. Думенко по ложному доносу расстреляли, и, совершенно неожиданно для самого себя, Буденный за какие-то несколько месяцев взлетел от начхоза дивизии до командарма.
– Вы здоровы, гражданка. Возможно, дело в вашем муже?
– Не, и он здоровый, – уверенно ответила Надежда.
– Тогда не знаю. – Врач предпочел не продолжать разговор, способный иметь непредсказуемый конец: кто их знает, этих буденновцев…
Гражданская закончилась. Буденного осыпали орденами и наградами, несмотря на многие неудачи и явные поражения его воинства. Почему? Да потому, что хитрый командарм с мужицкой сметой понял, кому нужно кланяться и на кого делать ставку.
– Вы всегда можете твердо опереться в борьбе с врагами на Конармию, – улучив момент, сказал он Сталину, специально не уточнив, что имеет в виду врагов трудового народа, и Сталин его отлично понял.
Но слова для хитрого горца значили мало, и Буденному пришлось делом доказать свою преданность будущему вождю всех трудящихся. И он это сделал. Домами он дружил со старым соратником по Конармии и приближенным Сталина Климом Ворошиловым. Жена Климента Ефремовича Екатерина Давидовна, впоследствии много лет занимавшая должность директора музея Ленина, постоянно, но безуспешно пыталась «облагородить» семейство Буденных. До революции Екатерина Давидовна работала белошвейкой, обшивала разных господ и потому считала себя человеком высокой культуры. У нее дома даже жил добытый где-то мужем попугай, говоривший на французском.
В 1923 г. чета Буденных переехала в Москву. Политика Надежду интересовала мало, зато она любила компании, шикарный большой заграничный автомобиль мужа, вино и фрукты, которые всегда доставляли в изобилии, и… завела роман с каким-то молодым человеком. По некоторым сведениям, Буденному об этом донесли, но он не выдал себя ни взглядом ни словом.
Тенор, поляк или… японец?
Люди, достаточно хорошо знавшие маршала Буденного – любимца Сталина и героя Гражданской войны, – четко характеризовали его как человека честолюбивого, тщеславного и довольно скрытного. Нетрудно догадаться, что подобную характеристику составляли сотрудники ОГПУ – НКВД. При этом особо отмечались склонность Буденного к позерству и его врожденное лицемерие, которое некоторые товарищи считали по простоте душевной определенными актерскими способностями: есть же самородки? Опять же, не зря говорили, что Буденный без ума не только от лошадей…
Все началось в Кисловодске, очень модном в советские да и в дореволюционные времена курорте, куда маршал прибыл для отдыха и лечения. Очень скоро острый глаз полководца Гражданской заметил в толпе отдыхающих молодую и красивую стройную брюнетку, прогуливавшуюся по знаменитому парку с каким-то красным командиром.
– Кто такая? – подкрутив знаменитые усы, спросил у адъютанта Семен Михайлович.
– Ольга Стефановна Михайлова, – через некоторое время доложил тот. – Разведена, говорят, муж был горький пьяница. Теперь за ней ухаживает краском Н. С ним она и прибыла на курорт.