АН-2
Шрифт:
Всего доли мгновения я чувствовала растерянность. Но злость, вскипевшая во мне с новой силой, подсказала ответ:
— Я правильно понимаю… Вы считаете, что у Арейша плохой вкус?
Князь на мгновение замер, глядя на меня так, будто не мог поверить, что я это сказала. А почему бы нет? Если Арейш «попробовал», значит, по логике, чем-то я его все же привлекла. Так он теперь смеет нос воротить при виде той, которая была выбрана самим Повелителем Теней, пусть даже выбрана временно?
— Нет, наоборот. Признаю, что вкус у него прекрасный. Вот только подбирать за кем-то, знаете ли, князю
— Зачем же в таком случае со мной танцевать?
— Захотелось, — хмыкнул шиаг. Затем усмехнулся: — А Вы, леди Эвелин, неужели настаиваете, чтобы я все же рассмотрел Вашу кандидатуру?
— Нет, что Вы. Ни в коем случае. Мне нравится Таннаш. Он вежлив, обходителен и галантен.
Я не сказала: «В отличие от Вас». Впрочем, это само собой подразумевалось. Думаю, шиаг без труда догадался.
В этот момент закончилась музыка. Вернее, замолкла одна из композиций. Пока не заиграла следующая, я выскользнула из объятий шиага, развернулась и с невозмутимым видом направилась прочь. В спину донеслось:
— Разве я позволял Вам уйти?
Прозвучало несколько зловеще, однако я не подала виду, что от тона князя стало как-то не по себе.
Снова повернулась к нему лицом, невинно улыбнулась.
— Конечно. Вы ведь ясно дали понять, что моя кандидатура не подходит для Вас. Не смею больше отвлекать от выбора невесты среди тех, кто по-настоящему достоин Вас.
Пока бровь шиага выгибалась и ползла вверх, я снова отвернулась от него и поспешила удалиться.
Ну все, не получилось из меня примерной невесты. А впрочем… вряд ли меня бы надолго хватило. Потому что бесят эти хамоватые гады. Бесит их отношение, бесит их мнение, будто можно все, будто невесты — всего лишь собственность, которая слова лишнего поперек не скажет.
Нет, так нельзя. Я не представляю даже, что мне теперь делать. Побег не удался, на второй не стоит и рассчитывать, но так нельзя! Подчиниться одному из этих гадов, всю жизнь перед ним пресмыкаться? Ни за что! Я еще не знаю, что в столь плачевной ситуации могу сделать, но уж точно не собираюсь унижаться и терпеть подобное отношение. Тоже мне — высшая раса. Да гады они сволочные с самомнением до небес!
Я почувствовала приближение чего-то страшного и темного, но за секунду до того, как испугалась, меня перехватил Раэлш. Ощущение было такое, будто шиаг вытащил меня из-под обрушившейся лавины. Я вцепилась ему в плечи, перевела дыхание и обернулась. За спиной стоял князь, который, между прочим, так и не представился во время танца. Бросив на меня яростный взгляд, шиаг развернулся и зашагал прочь.
— Леди Эвелин, Вы буквально притягиваете неприятности. Что между вами произошло?
Боги, да я понятия не имею, что произошло!
Поначалу я даже сказать ничего не могла. Только беспомощно цеплялась за Раэлша и пыталась справиться с дрожью. Сердце стучало как сумасшедшее, ноги подкашивались. И ощущение, будто удалось избежать смерти, не покидало меня.
Глядя на мою реакцию, Раэлш странно помрачнел.
— Пойдемте, Эвелин, Вам нужно присесть.
А по пути к диванчикам, располагавшимся у стены, я заметила, что все остальные шиаги на нас почему-то посматривают. В какой-то момент из-под ног Раэлша выскользнула тень. Я, и без того
— Вы это видели?
— Я… не понимаю, о чем Вы.
— Тень. Эвелин, Вы видели тень?
Ой, кажется, опять произошло что-то из ряда вон выходящее.
Мы наконец добрались до диванчиков. Раэлш помог мне присесть. И в этот момент я увидела, как из зала исчезает князь, оскорбивший меня, вслед за ним бросается размытая тень, а затем в вихре черного дыма растворяется Арейш.
Оставленные без высокого общества Повелителя Теней девушки недоуменно заозирались по сторонам. Вот только, глядя на невест, я с изумлением поняла, что они, в отличие от меня, видели не всю сцену!
— Леди Эвелин! — Раэлш меня легонько встряхнул. — Расскажите мне, что Вы видели. Это важно. И что произошло между вами с Шавером.
Я наконец перевела взгляд на Раэлша. Тот пытливо всматривался в мое лицо. Попыталась сосредоточиться на вопросе.
Меня по-прежнему потряхивало. Кажется, даже начало знобить.
Ведь чуть не убил! Я ощущала прошедшую мимо смерть так явственно…
— Я… я не понимаю, Раэлш. Мы разговаривали. Он меня оскорбил. Сказал, что теперь, раз я носила рубиновый кулон Арейша, никто из князей на меня даже не посмотрит. Мой потолок — Серебряные клинки.
— И ты ответила ему, — понимающе хмыкнул Раэлш.
— Да, ответила. Но ничего такого, за что можно было бы убить.
Взгляд шиага странно сверкнул. Как будто он нашел в моих словах зацепку.
— Подробности, леди.
Я судорожно вздохнула, усилием воли взяла себя в руки и пересказала весь разговор.
Какое-то время Раэлш молчал. Потом в задумчивости произнес:
— Это не похоже на Шавера. Но Арейш разберется.
Я все же не выдержала.
— Да что происходит?! Почему Арейш должен разбираться? Может, я слишком нагло себя вела, не смела завершать разговор и должна была выслушать все эти оскорбления?! А раз не выслушала, он решил меня убить?! Только за это? Убить?!
— Успокойтесь, Эвелин. — Раэлш обнял меня за плечи, в утешающем жесте притянул к себе. — Эвелин, ну же, успокойся, все хорошо.
Истерика прекратилась так же, как началась. Подумалось просто, что теперь творится нечто совсем уж невероятное. Раэлш обнимает меня у всех на глазах, утешает, как будто ему действительно есть до меня дело. Или не хочет продолжения скандала?
Я отстранилась от него, осмотрелась. Только сейчас поняла, что нас окружает полупрозрачная сероватая дымка. И никто в зале на нас больше не смотрит. Бал продолжается!
— Заклинание скрыло нас от глаз посторонних?
— Да. Скрыло. Чтобы мы могли спокойно поговорить. Я знаю Шавера. Он не должен был так себя вести. Не понимаю, что на него нашло. Но Арейш разберется. Потому что, как бы там ни было, а нападать на тебя он не имел права.
— Так он все же хотел меня убить? Мне не показалось?
— Не показалось. Что ты почувствовала, Эвелин?
— Как надвигается что-то страшное, неотвратимое. И смертельное.
— Да, — Раэлш кивнул. — Он применил магию. Это был смертельный удар, но я успел его установить. Вот только остальные ничего не должны были почувствовать.