АН (цикл 11 книг)
Шрифт:
Пожалуй, цивилизацию, которая сейчас окружает меня, мне не с чем сравнивать. Эти люди даже не знают, что они отсталые. Официально зафиксированного контакта с более развитой формой жизни местные не имели. Им не с чем сравнивать свою отсталость. Многие из них думают, что вообще единственные разумные во Вселенной.
Да уж, придётся им открыть глаза.
Мы спустились в подземку, и народу вокруг стало ещё больше. А вот такие толкучки мне вполне знакомы. Доводилось бывать в зонах беззакония, и здешнее метро меня после этого ничуть не пугает.
Пока мы ждали
Я уже воспринимаю память реципиента, как часть своей собственной памяти. А значит и прошлое реципиента, как своё. Проклятье! Вроде бы чувства к родным и близким этого тела мне не передались, но я могу вспомнить ощущения реципиента из прошлого. То, что чувствовал местный Аскольд, например, когда утешал брата. Или же когда кузен со своими друзьями и Борисом прибежал выручать его из драки. Тогда Аскольд был счастлив.
Проклятые сарниты и все их приспешники! У меня голова кругом от всего этого.
Между тем мы уже ехали в вагоне. Пришлось стоять. Хорошо хоть передо мной сидела симпатичная женщина с очень выдающейся грудью и лёгким декольте. Заметив мой взгляд, она нахмурилась и с вызовом посмотрела мне в глаза. Хех, будь я в самом деле семнадцатилетним девственником, может, и отвернулся бы. Выдержав взгляд её бездонных карих глаз, я чуть прищурился и улыбнулся. Она не сдержалась и улыбнулась в ответ.
К сожалению, услада глаз моих вышла через две станции. Протискиваясь к выходу, она толкнула меня попкой и подмигнула на прощанье. Ну а её место заняла дама крупной формации. Не в моём вкусе.
Хотя что сейчас мой вкус — тот ещё вопрос. Похоже, молодое подростковое тело может себя проявлять.
— Брат, нам скоро выходить, ты помнишь? — шепнул мне на ухо Боря.
— Ага, — кивнул я. Хотя без напоминания, как пить дать, пропустил бы нужную станцию.
Возле нашей станции было несколько кафешек, в том числе и так называемое «интернет-кафе». Дома рядом со станцией показались мне довольно новыми — высокие двадцати четырёхэтажные здания. Но чем дальше вглубь улиц мы отходили, тем ниже становились постройки. Вот уже и пятиэтажки сменились двухэтажными «бараками».
В одном из них на первом этаже мы и жили — эдакий крошечный домик на четыре семьи.
— Аскольд! — заговорил Борис, как только мы зашли в квартиру. — Ты стал осветлённым?
— Пока нет, — спокойно ответил я.
Благодаря памяти реципиента я знал, что в этом мире господствуют те, кто способен использовать положительную энергию. Наиболее часто её называют «праной». Но есть и другие названия: «ци», «ки», «эфир» или даже «жива» — национальное название в Российской Империи. Способных применять её в России называют осветлёнными, потому что в момент активации живы можно увидеть энергетическое свечение.
— Но ты ведь использовал что-то вроде золотых молний,
— Нет ещё, — терпеливо повторил я разуваясь. — Но собираюсь научиться. Идёмте на кухню, там и поговорим.
Наша комната, в которую мы прошли из прихожей, имела два окна. В ней находилась двухъярусная кровать и кровать обычная. А также два стола. На одном из них, точно царь, стоял светло-серый ящик со стеклом. На несколько мгновений я завис, пытаясь понять, что это, и почему от него идут какие-то провода к коробке под столом. И что за пластина с кнопками перед ящиком?
Память реципиента подсказала — передо мной доисторический предок компьютера. Мощности в этом куске пластика и железа раз в сто меньше, чем в простенькой детской игрушке. Ещё и выхода в глобал, или как тут говорят в «интернет», нет.
Расстроенно покачав головой, я переоделся в домашнее и пошёл мыть руки. Да уж… «удобств» по минимуму и всё в одной комнатке. А этот огромный ржавый поддон, это что, душевая? Прикрылся замызганной шторкой и моешься, пока кто-нибудь в этом же помещении нужду справляет? Не говоря уже о том, что стены все чёрные от плесени.
Тьфу!
Кухонька мелкая, недалеко от стола диванчик и ещё один ящик. На сей раз чёрный. Телевизор. Ну и дверь в спальню тёти.
— Ты чего, Аск? — удивлённо спросил Глеб, поставивший кастрюлю на двухконфорочную плитку.
Хотел я поделиться с ним своими впечатлениями, но вовремя вспомнил, как парень отреагировал на мою попытку выбросить грязную футболку.
— Да нет, всё нормально, — отозвался я, садясь за стол.
Нет, я, конечно, наследный принц планетарной империи, но далеко не изнеженный белоручка. Умение воевать в любых условиях для высокородных Александрийцев необходимо, как воздух. А к наследникам родов крайне жёсткие требования. Если совершил подвигов меньше, чем кто-нибудь из младшеньких братьев, то могут и первородства лишить.
Потому я прошёл не одно сражение. Жил в военных лагерях, летал на крейсерах и тому подобное. Да, обычно шатёр принца облагорожен по высшему разряду. Но не всегда. И в грязи доводилось изваляться. Например, когда мой отряд без связи с внешним миром выживал в джунглях Авара…
Поэтому я готов принять окружающую меня обстановку, как независящие от меня условия миссии. Но в ходе миссии условия можно, а порой и нужно улучшать. Именно этим я займусь, как только появятся лишние деньги.
О, таракан бежит!
Половица скрипнула на всю квартиру, когда я раздавил паразита.
Глеб разлил по тарелкам красный как кровь суп, а Борис порезал чёрный хлеб. Пожелав друг другу приятного аппетита, мы принялись за еду. Боря натёр кусок хлеба зубчиком чеснока и посыпал солью. Я сделал так же.
Хм… а неплохо! Правда, суп, как мне кажется, жирноват.
Я и не заметил, что довольно сильно проголодался. В итоге минуты за три съел целую тарелку борща. Чего-то не хватает.
Раздался пронзительный свист. Я вскочил на ноги и приготовился к бою.