Анаис
Шрифт:
Я снова кивнул. Его слова долетали ко мне сквозь посверкивающее стекло сумерек, в которых стрекотали цикады. Небо было
– Я отдал ей пакетики. Все, что купил накануне. Сколько? Уже не помню. Она еще попросила у меня зажигалку. Все остальное – шприц, игла, ложечка и даже немного воды в бутылке – было у нее с собой в холщовой сумке.
– Вы поговорили?
– Все, что мы могли друг другу сказать, мы сказали уже давно. Она попросила меня уйти, вот и все.
– И ты ушел?
– Да. Она не хотела, чтобы я смотрел на нее за этим занятием.
– Ты не попытался ее остановить?
– Нет.
– Не знаю, смог бы я.
– Успокойся, – с усмешкой сказал Винсент. – Тебя никто ни о чем не просил.
Он встал, приглашая меня идти назад. Мы вернулись к машине. По дороге он сказал мне еще:
– Ей нужно было побыть одной, по крайней мере в ту минуту. Она больше не могла подвергаться взглядам, суждениям, желаниям то тех, то других. Я, наконец, понял, до какой степени ей нужно было побыть одной, единственный раз в жизни. Это и дало мне силы оставить ее. Когда я пришел к машине, то увидел дым, который начал подниматься вон там, над верхушками деревьев, и понял, что Анаис получила избавление.