Анастас Иванович Микоян: человек и политик
Шрифт:
Никто открыто не решился выступить против него. Но самое неприятное для «охранителей основ» произошло в последний день съезда, когда прозвучал доклад Хрущева о культе личности, к подготовке которого Микоян был причастен как никто другой из членов тогдашнего Президиума ЦК КПСС.
Сразу после XX съезда Микоян по поручению Президиума ЦК КПСС развил активную внешнеполитическую
104
Там же. Разделы 2–5.
Кроме того, Микояну в отдельных случаях пришлось выступить в роли «кризисного менеджера» в ходе неблагоприятного для СССР развития событий в Демократической Республике Вьетнам, Северной Корее, Польше и Венгрии [105] .
В последнем случае, несмотря на весь свой богатый опыт, он не смог сохранить у власти реформатора И. Надя и предотвратить там силовое решение вопроса. По его словам, ощутив полную безысходность и свое бессилие что-то изменить, он даже хотел подать в отставку, но Хрущев убедил его продолжить политическую деятельность [106] .
105
См.: Селиванов И. Н. Трудный диалог с союзниками после XX съезда КПСС // Азия и Африка сегодня. 2013. № 9; он же. Анастас Микоян и сентябрьские события 1956 года в Северной Корее // Российская история. 2017. № 2; он же. Кремлевская дипломатия в действии: события 1956 г. в Польше и Венгрии глазами А. И. Микояна// Венгерский кризис 1956 г. в контексте хрущевской оттепели, международных и межблоковых отношений. М., СПб., 2018 и др.
106
Подробнее см.: Стыкалин А. С. Прерванная революция. М., 2003, а также Раздел 1.3 в настоящей книге. В 1958 г. Микоян второй раз попытался подать в отставку из-за разногласий с Хрущевым в германском вопросе (Микоян
Именно во многом благодаря Микояну Хрущев сумел сохранить лидирующие позиции в партии и государстве в ходе событий лета 1957 г. и отстранить от власти «антипартийную группу» Молотова, Кагановича и Маленкова. Конечно, эти люди не являлись никакими «антипартийцами», скорее наоборот, отстаивали традиционные «коммунистические» ценности, но не имели ни сил, ни желания перестраиваться в соответствии с «новыми» веяниями. Микоян оказался чуть ли не единственным политиком из старой команды, кто поддержал Хрущева перед судьбоносным для него июньским Пленумом ЦК КПСС, после которого его влияние в партии и государстве еще более возросло.
В отличие от Микояна, настававшего на продолжении реформ советской системы, Хрущев, опасавшийся рецидива лета 1957 г., стал проявлять большую осторожность, поэтому их дискуссии становились все более острыми.
Начался откат и по многим внешнеполитическим вопросам. Например, по разным причинам вновь ухудшились отношения с Югославией [107] . Еще более сложно обстояли дела с Албанией, коммунистическими Вьетнамом, Кореей и Китаем, а также значительным числом других азиатских коммунистических партий, высказывавшим свое несогласие с разоблачением культа личности Сталина.
107
В мемуарах Ст. Микояна есть интересный эпизод, как у него на работе обсуждался вопрос о критике югославского ревизионизма в 1958 г., после принятия в Югославии новой партийной программы. См. Приложение 1.1 в настоящей книге, а также: Селиванов И. Н. На новом витке борьбы против югославского ревизионизма // Москва и Восточная Европа. Национальные модели в странах региона (1950-1970-е гг.). М., 2020. С. 161–187.
Надежды Микояна во многом связывались с улучшением отношений с Западом. Он сыграл большую роль в подготовке визита в 1959 г. вице-президента США Р. Никсона в Советский Союз и Н. С. Хрущева в США. Сохранялись надежды на дальнейшую передачу СССР передового американского опыта и на разрядку международной напряженности. Но вскоре и они рассеялись под влиянием деструктивного поведения Хрущева, связанного с неадекватной реакцией на сбитый в мае 1960 г. самолет-шпион США, а затем и его вызывающее поведение на трибуне Генеральной Ассамблеи ООН.
Конец ознакомительного фрагмента.