Анастасия. Дело для нежной барышни
Шрифт:
– Он в родстве с императором Ровелина, – словно это объясняло все, произнес Энгин. – Выпьешь?
– Выпью, – кивнула я. Пока он наполнял бокал, передвинула к себе лежавший перед виконтом лист бумаги, разрисованный кругами, квадратами и стрелочками. Никаких имен, одни значки, но по сути понятно – это ничего не объясняет.
– Его отец был не только дипломатом, но и доверенным лицом императора, – пододвинул он ко мне бокал. Подумал, повторил то же самое, но только с тарелкой.
Этого Энгину показалось мало. Растерев докрасна лицо, он тяжело
Шел ровно, ступал мягко, словно намекая, что все не так, как выглядит на первый взгляд.
После схемы, которую разглядела среди его каракулей, я в этом и не сомневалась. Энгин вел свое расследование. Я, Северов и матушка играли в нем ключевые роли.
– Ты знаешь, что твой князь надолго ни в одном посольстве не задерживался! – прокричал он уже из-за двери. – Появлялся, когда возникала какая-нибудь серьезная проблема в межгосударственных взаимоотношениях, и снова пропадал, когда та либо исчезала совсем, либо приобретала не столь катастрофические последствия.
Вернулся Энгин с еще двумя тарелками и бутылкой под мышкой. На одной лежали тонко нарезанные ломти холодного мяса, на второй – сыр и фрукты.
– Но у Аркара нет проблем с Ровелином, – заметила я, не делая даже попытки помочь.
– Это-то и вызывает интерес, – криво усмехнулся Энгин, сгружая свою добычу на стол. Потом посмотрел на меня так, словно только что увидел: – Извини, я не при параде. Сейчас. – Он сделал в воздухе неопределенное движение. Что именно хотел этим сказать, я так и не поняла, но то, что не застегивать рубашку – точно. – А теперь скажи, – еще один жест… На этот раз, похоже, Энгин собирался проткнуть меня шпагой. Ну или выстрелить из пистоля, – зачем он вьется вокруг тебя?!
– Матушка и он…
– Вот! – воскликнул Энгин, явно обрадовавшись. – Князь в родстве с императором. Елизавета Николаевна в родстве с князем. Но ты-то – приемная!
– Я – наследница, – пожала я плечами. Подобные разговоры были и до этого. Без князя, но с намеками на непонятную доброту госпожи Волконской.
Возможно, с их точки зрения именно так и выглядело. С моей – нет. Те дни, когда я возвращалась к нормальной жизни, сблизили нас сильнее, чем вот это пресловутое родство.
– А разве с этим кто-то спорит? – перегнулся ко мне через стол Энгин.
Зря он это сделал. Во-первых, сорвал себе всю игру – взгляд у него был слишком трезвый для того представления, которое разыгрывал. А во-вторых… до этой ночи вот этой его мужской привлекательности я как-то не замечала. Один из многих…
Сегодня он был один, Сэма попросил остаться дома отец.
Чтобы сбить себя с ненужных мыслей, подняла бокал. Отпила.
– А Елизавета Николаевна продолжает молчать, – неожиданно перескочил Энгин.
Тут он был совершенно прав. Разговор с матушкой вышел коротким – она убедилась, что со мной все в порядке, я клятвенно пообещала, что уже сегодня вечером обязательно приеду к ней. И на этом –
Свой вопрос я так и не задала, искать причину, чтобы мне не ответить, ей не пришлось.
– Мне показалось, что она сама не понимает, что происходит, – довольно вяло отмахнулась я. – Пойду, наверное, спать, – поднялась я со стула, так и не допив вино.
– Я тебя обидел? – Энгин выпрямился, застыв с той стороны стола.
Я удивленно приподняла бровь. Это было что-то новенькое в истории наших… отношений. Два дня тому назад мы лишь кивали друг другу, встречаясь в коридорах департамента, да передавали через Сэма приветы. Сегодня он уже ночевал в моем доме, пусть и обеспечивая безопасность, и спрашивал, не обидел ли меня…
– Чем? – все-таки решила уточнить я. Мало ли… вдруг еще чего-то не понимала.
– Я сам напросился тебя охранять, – не то, чтобы удивил он меня, но заставил задуматься точно.
– И это, – я показала пальцем на лист бумаги, который весьма неоднозначно смотрелся среди тарелок и бутылок, – должно помочь тебе в нелегком деле охраны?
Убеждать, что все это не имеет никакого отношения к нашему разговору, Энгин не стал:
– Угрозу нельзя предотвратить, если не понимаешь, кто именно и почему выступает против тебя.
Прежде чем ответить, еще раз посмотрела на схему. Я, князь Северов и матушка…
Не признать его правоту было трудно.
– Есть версия, что первое покушение имело целью не только избавиться от меня, но и в создавшейся суматохе добраться до бумаг, хранившихся у Елизаветы Николаевны, – приняв не самое легкое решение, поделилась я с ним некоторыми сведениями.
В принципе шаг навстречу сделал именно он, намекнув на некоторые факты из жизни князя, я лишь приняла приглашение объединить наши усилия. К тому же помощь графа Паррея, которую тот фактически декларировал присутствием здесь Энгина, тоже дорогого стоила. Возможности его ведомства значительно превосходили наши.
– И этих самых бумаг у нее больше нет, – иронично усмехнувшись, Энгин обошел стол, остановившись напротив меня, – но покушения продолжаются.
– Либо дело не в бумагах, либо…
– Либо, – подхватил он, – бумаги являлись лишь частью решаемой кем-то проблемы.
– Еще бы понять, какое отношение ко всему этому имею я, – вздохнула я, стараясь не смотреть на Энгина.
Ростом он выше меня, перед глазами как раз его губы…
Чтобы сбить себя с мысли, каково это целоваться с ним, опустила взгляд вниз…
Вот ведь… напасть! Твердый подбородок, слегка выпирающий кадык, крепкая шея, кучерявые волоски на груди…
Судорожно сглотнув, резко посмотрела наверх, тут же провалившись в омут темных глаз…
Они становились все ближе… ближе, пока он склонялся ко мне.
Его ладонь коснулась щеки. Крепкая, надежная… чуть шершавая, привыкшая больше держать оружие, чем дарить ласку…
– Я никому не позволю причинить тебе боль, – довольно хрипло прошептал он, дыханием опалив лицо. – Никому!