Анастасия. Дело для нежной барышни

Орлова Тата

– И много их было? – теперь уже спрашивал Лой.

– Хватало, – подтвердила я его предположения, – но все остальные обошлись без последствий. – Я помолчала, потом хмыкнула: – Или таких последствий, о которых стало бы известно.

– А как он объяснил появление ребенка своей жене? – это опять был Маркони.

– А тогда он еще не был женат, – улыбнулась я. – А соседям рассказал душевную историю о том, как усыновил ребенка своей умершей при родах кузины.

– Какое благородство! – прокомментировал мои слова Лой.

– А

почему графиня Штудер не оставила второго малыша?

– А вы его видели? – поинтересовалась я у Маркони. Когда тот качнул головой, ответила: – У него голубые глаза и он блондин, а все Штудеры, как и Даркасы, из рода которых граф взял себе жену, кареглазые брюнеты. Там на двенадцать поколений тщательно прописаны все семейные признаки.

– Серьезное обстоятельство, – согласился со мной Маркони. – И что было дальше?

– А дальше было вот что… – возвращаясь к столу, начала я. Старший следователь и его эксперт ждать себя не заставили. – Год назад барон Эмермет решил сделать своей дочери подарок и выбрал для этого мастера Ильяса. Тот на заказ согласился и отправил в пансион, где находилась в это время Эвелин, своего сына, чтобы тот показал образцы изделий.

– Там брат с сестрой и встретились, – кивнул Маркони. – Но как они узнали?

– Им достаточно было встать рядом перед зеркалом, – ухмыльнулась я. – Цвет глаз и волос – единственные их различия, а так они очень похожи. Первой это заметила как раз Эвелин, обратила внимание на сходство и наставница. Но детки оказались проворнее, разобрались, в чем дело, быстрее. А когда та раскопала доказательства, чтобы затем шантажировать графиню Штудер, нашли тайник и выкрали документы.

– А при чем тут ювелиры? – задал правильный вопрос Маркони.

– А это уже другая история, – вновь засмеялась я, но, наткнувшись на грозный взгляд старшего следователя, была вынуждена продолжить: – Эвелин была в пансионе тем самым тайным лидером, который оставался всегда в стороне, но без которого не проходила ни одна проказа. Не обошлась и эта. Пока брат и сестра разбирались с собственным родством, а дочь барона помогала им, Ребек и Эвелин успели подружиться. И не только.

– Не нравится мне вот это твое… не только, – задумчиво протянул Маркони.

– Эвелин Эмермет два дня тому назад сбежала из пансиона. Куда и с кем – неизвестно.

– Никому, кроме тебя. – Старший следователь вновь сделал правильный вывод.

– И скорее всего, мастера Ильяса, – улыбнулась я, – которому его сын не мог не оставить записки. Парень добрый, справедливый и честный. А еще он очень уважает своего отца. Так о нем говорят в ремесленном районе.

– Считаешь, сбежали вместе? – нахмурился Маркони.

– Уверена! – подтвердила я. – Пока не увидела в кабинете мастеров, еще сомневалась, но теперь…

– И что мы со всем этим будем делать? – озвучил главную нашу проблему Лой, воспользовавшись короткой паузой.

– И

что вы со всем этим будете делать? – лукаво поинтересовалась я, откидываясь на спинку стула.

Вопрос был нелегким. С одной стороны, закон, с другой…

В отличие от многих других дел, в этом мне совершенно не хотелось быть кровожадной!

Официально дело было закрыто – мастера имели полное право забрать свои заявления, что они и сделали, но жизнь нам данный факт ничуть не облегчил. Задействованные в истории фигуры и продолжавшие висеть хвосты без малейших сомнений гарантировали проблемы. И не только Следственному Департаменту.

– Графиня Штудер, барон Эмермет, мастер Ильяс… – после продолжительной паузы произнес граф Паррей, бросив на меня укоризненный взгляд.

Выглядело так, словно это я была во всем виновата.

Дождавшись завершения разговора с мастером Ильясом, который проходил в кабинете Соула, и предчувствуя грядущие неприятности, я попыталась сбежать. Не позволили, указав на стул, стоявший в дальнем от двери углу. Именно на нем я сейчас и сидела, за последние полчаса не сделав и попытки подняться.

И молчала, посчитав, что рано или поздно, но подобная жертва с моей стороны должна быть вознаграждена.

– Девушку мы вернем, но…

– Но заткнуть рот всем, кто уже осведомлен, вряд ли сможем, – присутствующий здесь же граф Джакс весьма невежливо перебил Маркони. – Баронесса Эмермет довольно близка к императрице.

– Как и графиня Штудер, – словно размышляя вслух, обронил граф Паррей. – А мастера Ильяса не зря называют вторым придворным ювелиром.

Теперь на меня смотрели оба…

– На территории баронства находится главный порт империи… – Это был уже Соул.

– У мастера Ильяса – пятый уровень. – Маркони последовал примеру и обратил на меня свой взор. – У его сына – потенциально четвертый.

– Эмермет – древний дворянский род, – перенял эстафету Джакс. – Барон гордится чистотой крови.

– О графе Штудере можно сказать то же самое, – вторил ему Паррей.

– Императору придется доложить, – вздохнул Соул, намекая, что все остальное просто меркнет перед возможной реакцией правителя Аркара.

Мы дружно вздохнули, во всех тонкостях представляя себе будущие проблемы.

Измены в дворянских родах не являлись редкостью, но чтобы с такими последствиями… Одно дело, когда всего лишь развлечение, другое – рождение незаконного ребенка, о котором стало известно и которое уже едва не послужило причиной для шантажа.

А побег Эвелин Эмермет! И с кем?! С юношей из ремесленного квартала!

Закончи Ребек Академию магии и получи официальный статус, все выглядело бы значительно романтичнее и безобиднее. В этом же варианте репутация дочери барона Эмермета, стань данный проступок достоянием гласности, могла серьезно пострадать.