Анастасия
Шрифт:
В ней давно зарождались семена бунта против своей осточертевшей жизни. Во время учёбы по ненавистной профессии такое уже происходило пару раз, и она предпринимала попытки бросить институт, но доучилась по настоянию родителей. Последняя попытка отчислиться была аж на последнем курсе, в самом начале учебного года. Целых две недели она не ходила на учёбу. В понедельник третьей недели прогула её застукала мама. В это время Настя уже жила с Арсением, а мама, оказавшись в их районе, позвонила дочери, узнала, что она дома, и заглянула в гости.
– У тебя разве сегодня нет учёбы? – Спросила она, застав
– Есть. Но я не пойду.
– С чего это?!
– Мам, мне не нужен этот диплом, я всё равно по профессии работать не собираюсь. Мне не нравится работа экономиста, и я тебе об этом говорила уже при поступлении!
– Настя, доучиться надо!
«Надо, надо, надо…, – проговорила Настя в мыслях, недовольно закатив глаза. – Всегда это «надо»! А где место для «хочу»? И почему всегда только эти «надо» и «нельзя» без объяснения того, зачем и почему это всё надо?».
– Это стабильная профессия… – продолжила мать попытки образумить дочь, которая с детства, хоть и была умной, послушностью не отличалась.
«Стабильность, стабильность, стабильность… – Пробурчала Настя в мыслях уже который раз. – Можешь ты со мной разок в жизни поговорить о том, чего мне хочется? А то учёба-работа, работа-учёба. Как будто ничего другого в жизни не существует…».
Ничего другого, казалось, для мамы и не существовало. Никакие личные темы не затрагивались при общении с дочерью. Даже про то, что такое девственность, Настя узнала в тринадцать лет из интернета, когда, услышав незнакомое слово из телевизора, решила найти значение. Был только один сценарий жизни: институт – работа – обязательно собственная квартира (о чём упоминалось и при этом визите) – пенсия через сорок лет.
– Да всё, мам, я уже решила, что перестану ходить в институт. – Ответила Настя, понимая, что аргументы бессильны.
– Перестанешь. Через год! – Строго отрезала мама. – А сейчас собирай вещи и топай в институт!
Насте ничего не оставалось, как положить лекционные тетради в сумку и поехать на учёбу. Как ни крути, ей приходилось поддаваться воле более авторитетного человека. Через год она получила диплом. Зато, как и хотела, перестала ходить в институт.
Итак, несколько лет она потратила на получение диплома, который сейчас уже и не знала, куда положила, работала на разных работах, ни одна из которых удовольствия не приносила, и пять лет изо всех сил пыталась строить совместную жизнь с Арсением, который не сильно стремился к тому, чтобы придать отношениям серьёзность. И всё это под постоянные «надо» и ожидания от «умной девочки».
Двадцать два года, только начало жизни, а столько времени потрачено впустую.
Сверстницы её меняли парней по сезонам года, ходили на свидания и выбирались в различные места. Всего этого Настя себе не позволяла. В пример своему парню и наперекор своей сущности за последние годы она превратилась в домоседа и, казалось, была отрезана от всего интересного, что может быть в жизни молодых людей.
А тут, в новом мире, столько интересного свалилось на неё разом. Это оказалось захватывающе. Возвращался азарт и вкус к жизни. От неправильности своего поведения адреналин в крови зашкаливал.
И что, что таким путём?
Если уж прожигать жизнь, то хотя бы весело, а не в душном офисе.
«Член Макса уже весь город видел, это вообще предмет всеобщего достояния, тут девочки работают, и вроде никто не стыдится, про некоторых мемберов так вообще молчу… Почему я не могу себе позволить немного эдакого разок в жизни? – Думала она, оправдываясь перед собой. – Да и вообще, не бывает на свете людей, которых бы не тянуло ко всему пошлому, развратному и запрещённому. Никто не признаётся, но все хотят и втихаря делают. В разных масштабах, но делают».
***
Мистер Смит оказался весьма интересным и любопытным человеком.
Он зашёл в приват, только успел поздороваться и сразу написал «Ой, подожди, я занят. Деловой звонок». Потом он минуту молчал. Вернулся, по-джентельменски извинился за своё отсутствие и задавал вопросы, как если бы они знакомились в жизни.
«Из какого ты города?».
Настя ответила «Москва», не желая выдавать много личной информации, а на все остальные вопросы отвечала честно.
«Учишься?».
«Как сюда попала?».
«Бывала в США?».
«Я бывал в России два раза. В Москве и в Санкт-Петербурге».
«Ага, я тоже там только два раза бывала», – подумала «москвичка», а гость как на зло спросил, как сейчас с погодой в Москве. Пришлось ей посмотреть в интернете погоду в столице, а то не дай боженька, этот юрист ещё сверять будет, чтобы поймать её на лжи.
Было два часа ночи, и организм Насти, обычно в это время видевший уже десятый по счёту сон, постепенно начал уходить в спячку.
«Ты можешь немного поспать, если хочешь. У тебя сейчас ночь», – написал мистер Смит, заметив, как глаза девушки с каждой минутой становятся всё более пьяными.
Спать в то время, как другой человек ждёт общения, да ещё и платит за это, было для Насти совсем неуважением и дикостью.
«Это же как если бы к тебе пришёл гость, а ты закрылась в спальне», – подумалось ей, и она отказалась.
В тот день они провели за приятным общением около двух часов. Мистер Смит рассказывал о своей работе, узнавал о её жизни, и девушка отвечала честно, приврав лишь по поводу имени и местонахождения.
Москвичка Скарлет и, если верить на слово, выпускник Гарварда, попрощались в половину третьего, договорившись о том, что как-нибудь ещё пересекутся в рабочие часы девушки.
Второй раз, ровно через неделю, они успели поговорить двадцать минут, потом мистер Смит написал, что ему нужно ненадолго отлучиться на телефонный звонок.
«Работа. Извини», – оправдался он.
Однако выходить из привата он не стал, и в ожидании, пока собеседник вернётся к экрану, Настя сходила за чашкой чая и полчаса читала книгу, подсчитывая в уме, что незнакомый человек заплатил шестьдесят долларов за то, что она выкроила тридцать минут на чтение и чай. И зачем это ему?