Анатолий Серов
Шрифт:
Неверно было бы думать, что работа Серова проходила без сучка и без задоринки. Бывали и у него ошибки, за которые приходилось жестоко расплачиваться и которые он переживал тяжело. Одно такое приключение, случившееся с ним на аэродроме навсегда осталось у него в памяти.
Серов должен был взлететь на скоростной машине и рулил на линию взлета. Против правил, на пути оказался другой самолет. Серов со своего места не видел этого препятствия. Он зацепил стоявшую на дороге машину и, как говорили пилоты, "пошел рубить ей хвост".
Эта авария, к счастью, обошлась без жертв. Но Серову крепко досталось. Прорабатывали и разбирали во всех инстанциях, наложили
– Каждый ребенок знает - перед рулежкой осмотри путь прямо и по сторонам. Просто позор для старого летчика. С таких, как я, надо спрашивать еще строже. Буду контролировать себя во всем, чтобы больше никогда не возникала даже возможность подобного происшествия.
Но не только свои ошибки, хотя и крайне редкие, доставляли Серову огорчения. Не раз приходилось наталкиваться на неприязненное и недоверчивое отношение к его поискам нового. Так, например, долго не давали ему разрешения на практике показать, что истребительный самолет "И-5" может поднять большую нагрузку, чем было установлено. Он все-таки добился своего и поразил всех, подняв на "И-5" с земли планер, нагруженный для веса песком, причем в планере поместились двое - штурман и летчик - и так буксировал в воздухе. До Серова никто еще не брался за такую задачу, он же решил ее просто, так как отлично понимал возможности машины. И в других случаях ему иногда приходилось преодолевать сопротивление так называемых "предельщиков".
Уважение к нему росло, и когда он вел свой отряд и во время групповых упражнений улыбнется, бывало, кому-нибудь из кабины, тот был счастлив, что Серов доволен им.
Часть III.
Испания
Есть рядовым летчиком!
В ночь на 18 июля 1936 года по испанскому радио раздался условный сигнал:
– Над всей Испанией безоблачное небо.
По этому сигналу в Испании начался контрреволюционный фашистский мятеж. Его начал генерал Франко в Испанском Марокко и на Канарских островах. К восстанию против республиканского правительства примкнул офицерский состав армейских частей в разных районах Испании. Как средства для мятежа, так и инструкции для его подготовки и проведения Франко получил от Гитлера и Муссолини.
Ставились под угрозу все завоевания революционного испанского народа, рабочих Мадрида, Барселоны, шахтеров Астурии. В этот грозный час испанские коммунисты во главе с Хосе Диасом и Долорес Ибаррури призвали трудящихся к оружию. Началась историческая битва испанского народа против полчищ реакции за свободу и демократию.
Внимание всего мира было приковано к этим событиям. Но они развивались не в пользу республиканцев. В результате так называемой политики невмешательства, проводимой США, Англией и Францией, законному испанскому правительству было отказано в военной помощи. В то же время Гитлер и Муссолини беспрепятственно снабжали испанских фашистов снарядами, патронами, винтовками, орудиями, самолетами и регулярными частями.
В начале мятежа на каждые четыре республиканских самолета приходился один самолет мятежников. Но после двух месяцев "невмешательства" картина резко изменилась: на один республиканский самолет приходилось двенадцать фашистских, а на один танк республики двадцать танков ее врагов! Победы доставались Народной армии ценой гибели сотен и тысяч бойцов, вступавших в бой подчас безоружными.
На помощь испанским патриотам поднимались честные люди всего мира. Преодолевая всевозможные препятствия, они достигали берегов Испании и вливались в ряды ее войск. Из этих храбрых добровольцев создавались отдельные интернациональные
Многие советские люди разных профессий выразили желание отправиться в далекую Испанию и бороться плечом к плечу с ее рабочими и крестьянами.
Анатолий Серов, находясь за многие тысячи километров от Пиренейского полуострова, всей душой был там, за его вершинами, на прекрасной испанской земле, жесткой, горячей и плодородной, на которую лилась рабочая кровь. Однажды он, вернувшись в общежитие раньше обыкновенного, взволнованно сообщил товарищам:
– Некоторым из наших летчиков разрешили ехать туда.
И тотчас сел писать рапорт.
Ему отказали. Он снова обратился к высшему командованию. И на этот рапорт последовал отказ. Он повторял свою просьбу. В ответ отказывали или молчали. Серов продолжал атаковать начальство, аргументируя достаточно веско, что будет полезен в республиканской Испании да и испробует свои силы в боях с фашистскими летчиками, которых посылал Гитлер в помощь Франко.
Ожидаемый вызов в управление застал его во время полетов. Получив его уже с опозданием, Серов взял мотоцикл у дежурного по аэродрому и помчался к управлению, где заседала военная комиссия по рассмотрению подобных же рапортов. Часовой не пропустил его, так как час вызова уже прошел. Анатолий не захотел вернуться и ждал у дверей здания. Через некоторое время летчики, получившие задание, стали выходить на улицу. Серов бросился к ним, чуть не плача:
– Ребятушки, помогите! Не сдавайте пропусков, идите назад! Скажите, что я здесь, явился, пускай меня примут! Братцы!
Летчики тут же вернулись и передали его просьбу. Его вызвали наверх. Он бросился по лестнице.
Когда Серов предстал перед комиссией, члены ее залюбовались этим красавцем-богатырем, глаза которого светились голубым огнем необычайной привлекательности и душевной силы. Ему сочувствовали и не хотели бы посылать туда, где его могли убить, в то время как он еще много пользы принес бы советской боевой авиации. Чкалову, например, несмотря на его рапорты, было решительно отказано в отправке в Испанию. Стали задавать вопросы, хотя Серова уже знали почти все члены комиссии. Он отвечал быстро и ясно. Наконец, Агальцов, будущий комиссар того участка фронта, где предстояло сражаться Серову, предупредил его:
– Вы старший лейтенант, но туда поедете как рядовой летчик.
Серов голосом, охрипшим от волнения, ответил: - Есть рядовым летчиком.
* * *
Он бы немедленно пустился в путь. Но ему был предписан срок подготовки к отъезду и дана возможность позаботиться о родных. Он отправился на Урал. В Свердловске не останавливался, торопился. В Надеждинске повидался с родными и друзьями, но никому не сказал о своей предстоящей работе. Товарищи все же потащили его по городу - на завод, в клуб, в аэроклуб.
Анатолий, думая, что это, может быть, в последний раз, любовно присматривался к дорогим местам, где протекли его отроческие и юношеские счастливые годы, завязалась на всю жизнь мальчишеская дружба с Виктором и другими комсомольцами...
Не было уже прежнего маленького рабочего клуба имени Первого мая. Его скромное здание занято курсами мастеров социалистического труда. На площади перед горкомом партии высится большое красивое здание Дворца культуры. Там кипит творческая жизнь. Тысячи молодых и старых рабочих проходят через зрительные залы клуба и театра, участвуют в самодеятельности - лучшей в области!