Анатолий Солоницын. Странствия артиста: вместе с Андреем Тарковским
Шрифт:
– Может, пирожное? Хоть одно?
– Наверное… На нашем заводе я видел в киоске ром-бабы…Знаешь, сверху политы коричневой такой подливкой, как куличи…
– А дорогие?
– Посмотрим. Так. Хлеб у нас есть. Картошечка, салатик, потом чай… Может, сварганим и щи?
– Можно. Тогда надо капусты, какой-нибудь приправы…
– Приправа у нас есть, я смотрел. Пиши – вилок капусты… Кажется, все. Вот тебе пятерка. Держи. Как придешь
Я спрятал пять рублей – купюру темно-синего цвета с гербом Советского Союза посредине – в маленький кармашек брюк, который и назывался «пистончиком». Успокаивающе кивнул брату.
Он проверял, все ли нужное взял на работу. Толя выше меня почти на голову, светловолос, голубоглаз – в отца. А я себе кажусь ужасно маленьким, у меня вихор черных волос загибается, глаза карие, щечки румяные, мне ненавистно мое лицо, хотя все говорят, что я «в маму». А уж когда говорят: «Какой хорошенький» или «Славный мальчик», я готов в ответ сказать что-нибудь грубое, обидное, чтобы не сюсюкали.
– Ну, Але (так он меня звал), не подведи. Я на тебя надеюсь.
– Не беспокойся.
Толя ушел на завод, а я быстренько собрал кошелку и отправился на Пешку.
Овощной ряд находился под деревянным навесом. Прилавки – длинные доски, на которых выставлены выращенные в садах-огородах овощи и фрукты. Почему-то покупателей почти не было, я это хорошо запомнил. Продавцы, в основном бабушки, обрадовались, увидев меня.
– Смотри-ка, какой покупатель пришел, – сказала одна из них, улыбаясь. – Чего тебе, голубок?
Я зло посмотрел на бабку, потому что она назвала меня «голубок».
Степенно достал список, составленный дома, уставился в него.
– Так, – сказал я, подражая брату, – прежде всего картошка…
– Возьми у меня, – сразу вмешалась бойкая бабушка, стоявшая рядом с той, которая назвала меня «голубком».
– А почём? – я взял одну картошку, придирчиво рассматривая ее.
– Дак дешевче не найдешь. А посмотри, кака картошечка. Хоть на выставку.
– И правда, бери у нее, – посоветовала бабка-«голубка». Все они были в платках, похожи друг на друга. Но эту, первую, которая вступила со мной в разговор, я все-таки запомнил. По глазам, по кругленькому лицу, как
– Что у тебя там в списке? – спросила она и протянула к моему тетрадному листочку руку. Я уже перестал злиться на нее, рассмотрев, что она похожа на нашу Бабаню. Я отдал ей листок, она приблизила его к лицу.
– О, как хорошо ты пишешь! Хорошо учисси? А что эт тебя на рынок послали?
– Я отличник, – снисходительно сказал я. – Мне доверяют, вот и послали. У матери день рождения. Брат на заводе, мать на работе.
Я следил, как бойкая старушка взвешивает мне картошку – боялся, как бы не положила «под шумок» гнилья. Но картошка оказалась и в самом деле отличной. Полез за деньгами, но тут еще одна старушка, которая торговала репчатым луком и зеленью, подозвала меня к себе. Мой тетрадный листок перекочевывал от одной старушки к другой. Они смотрели в него, одобрительно кивали, оценивая мой почерк.
– А где отец? Нету? С войны не вернулся?
– Вот еще! В командировке. Потому мы с братом решили сегодня сами стол накрыть.
– О-о-о!
– Молодцы!
– И готовить умеешь?
– А то! Сколько раз на рыбалке уху варил. А щи и того проще. Надо вот только вилок хороший выбрать.
– Это у меня, – сказала еще одна бабушка. – Выбирай.
– А мясо-то для щей есть?
– А лаврушка? Перец? – наперебой интересовались бабушки.
– А еще хорошо приправу положить. Вот у меня тут есть, возьми-ка. Тут всякого я понабрала – хоть для щец, хоть для борща. Хоть если что мясное жарить.
– Мяса у нас кусочек небольшой. На щи хватит, – важно ответил я и взял из рук одной бабушки свой листочек.
– Так. Кажись, все…
– Нет, не все, – сказала еще одна бабушка, стоявшая самой последней в ряду. – Погляди, какие у меня яблочки. Ранетки. Одна к одной. Все спелые, все вкусные.
– Не, яблочки мне не положены. Не смогу.
– Сможешь! Ну-ка, дайте мне его сумку. Это тебе будет с походом!
«С походом» у нас говорили, когда давали бесплатно сверх того, что ты просил.
Бабушка насыпала мне ранеток, аккуратно упаковала все купленное.
– Ну вот, теперь все, – сказала бабушка, которую я про себя назвал «ранеткой». – Готовить, что ль, сейчас начнешь?
Конец ознакомительного фрагмента.