Анайя. Не потерять себя
Шрифт:
Глава 23
Анайя
Казалось, будто этому кошмару не будет конца. Тело болело так, словно его нескончаемо протыкали копьями, адский холод пробирал до самых костей, заставляя стучать зубами и дрожать, а страх и ужас пережитого лишали рассудка, не давая и шанса успокоиться. Так было там, в темной заброшенной камере, но в один миг стало неожиданно тепло и приятно. Вместо противного запаха тухлятины и сырости вокруг витал приятный аромат цветов
Открыв глаза, я узрела знакомую обстановку своей комнаты в семейном поместье. Еще слегка мрачную после вмешательства Вернера, но такую уютную и родную!
Как и обычно, по комнате прислуга расставила вазы с цветами: Вернбург всегда славился своими особыми сортами пионов и хризантем, так что подобные распущенные бутоны часто украшали наш дом. Но были среди них непривычные букеты, например бордовые розы и алые лилии. Такие цветы часто украшали мои покои в замке Эдмонда. Неужели они от него?
Приподнявшись на кровати, я провела рукой по шелковой небесно-голубой простыни и задумалась. В памяти словно образовалась гигантская пропасть. Вот я сижу в холодной тюремной камере, всеми силами молясь о спасении, а вот я уже в своей комнате, в чистом платье, в тепле и уюте... Взгляд неожиданно упал на запястье левой руки, украшенной светящимся магическим узором, и воспоминания сразу же хлынули волной. Точно, Эдмонд же пришел ко мне на помощь! Вместе мы одержали победу над Вернером, а потом меня одолела настолько смертельная слабость, что...
Посмотрев на свои чуть бледные руки и проверив уже почти полностью зажившие раны, я окончательно убедилась в своих догадках. Там, в камере, Эдмонд ради моего спасения завершил мое обращение! Получается, теперь я стала такой же, как он?
Странно, почти не ощущается изменений. Разве что ногти отросли немного, я обычно носила короткие и стриженные, а тут явно понадобится маникюр. Еще есть хочется, но после такой битвы это не мудрено.
Ветер дружелюбно залетел в окно теплой волной, всколыхнув легкие занавески, что помогло узнать о новом моем умении. Чуть более чуткий слух! Стихия словно стала еще ближе ко мне, что не могло меня не радовать. Теперь можно при должном желании спокойно вслушиваться в звуки, которые вряд ли бы услышал человек. Кажется, я даже слышу, как кто-то идет прямо сюда!
Спешно поправив одеяло, я выпрямилась и с ожидающим взглядом уставилась на дверь.
— Миледи, вы наконец-то проснулись! — с порога заверещала горничная, с яркой улыбкой поставив поднос с едой на прикроватный столик. — Не передать словами как я рада, что вы в добром здравии!
Ох, мои глаза меня не обманывают?! Неужели это вправду она?
— Доброе утро, Мари-Мэй! — ответила я с такой же счастливой улыбкой. — Как же хорошо, что с тобой все в порядке! — через мгновение улыбка сошла с моего лица, сменившись беспокойством. — Скажи, где Вернер и Эдмонд? И есть ли новости от родителей?
— Не переживайте, миледи: Вернера Ройса,
— А родители? — не унималась я. Разумеется, меня порадовала новость, что Эдмонд жив и здоров, но судьба матери и отца меня волновала не меньше.
— Думаю, вы и сами скоро все поймете, — таинственно добавила горничная, дружелюбно мне подмигнув. — Обязательно угощайтесь и набирайтесь сил — вам они сейчас очень нужны, особенно после такого долгого целебного сна.
— Эм, долгого? — удивилась я. — А сколько я спала?
— Вы спали трое суток, миледи.
Воцарилось неловкое молчание. Надо же, это как меня потрепало, что на трое суток я выпала из реальности? Получается, послезавтра уже полнолуние? И что же мне делать? Я же понятия не имею, что делают вампиры в полнолуние. Точнее, примерное представление у меня было, но ведь меня это все пока не касается... Или уже касается?
Мысли так заполонили мой еще не пробудившийся после долгого сна разум, что я погрузилась в глубокие раздумья и совсем забыла о беседе с подругой.
— Меня ждут другие дела, миледи. Чуть позже я навещу вас, если вы не против. — заботливо проговорила горничная. — А вы отдыхайте и восстанавливайте силы. Не забудьте про завтрак — он куда аппетитнее, пока горячий.
— Спасибо, Мари-Мэй.
Девушка учтиво поклонилась и покинула комнату, и мой взгляд невольно упал в сторону прикроватного столика. На узорчатом стальном подносе приятным запахом меня манил омлет с овощами и ягодный пирог с травяным чаем. Мари-Мэй даже озаботилась и принесла мне другие приборы, не серебряные. Не то чтобы они мне сильно досаждали, но такая внимательность к деталям меня порадовала.
Несмотря на отсутствие большей части прислуги, еда все равно выдалась на славу. Соль, пряности — все в идеальном балансе! Вкус свежеиспеченного пирога своей сладостью заставлял довольно мычать от наслаждения, а горячий травяной чай поднимал настроение и теплом растекался по телу. Урчащий от голода живот постепенно успокаивался, но одно странное ощущение меня не покидало. Оно будто откликалось отголоском в клыках и неприятно зудело. Почему-то в мыслях промелькнула жажда от голода, но ведь я только что позавтракала. Что со мной?
Долго поразмышлять над происходящим мне не дали, ибо вскоре дверь вновь открылась и на пороге возникли новые посетители. От вида знакомых лиц мне захотелось прямо сейчас вскочить с кровати и закричать от счастья, но легкая слабость после тяжелой битвы еще давала о себе знать.
— Мама! Папа! — приветствовала я родных, согнув уста в доброй улыбке. Мама, разумеется, едва завидев меня, сразу же подбежала и присела рядом на мягкое одеяло, а вот отец, как и раньше, отстраненно стоял неподалеку от кровати. Эх, время идет, все меняется, но только не лицо моего отца. Тот же самый странный (без странный) взгляд — не то равнодушный, не то радостный или даже презирающий — сейчас словно сверлил меня, чем заставил неловко отвернуться.