Анцерб

Ва-Шаль Диана

Давид. Мукро

В 10:42 по местному времени на всех мониторах в офисе жнецов были выведены красные оповещения; того же уровня сигналы разбежались по экранам технологичных часов и телефонных устройств главных блюстителей порядка Трех.

"10:39. Западное подножие горного массива "Чертоги". Город °12-16-15. Подорван офис (два заряда), подорван верхний этаж казематов (один снаряд). Погибших: 14 жнецов, 9 гражданских лиц, 2 представителя службы таможни. Суммарно ранен 81

человек".

Развернутый отчет пришел через тринадцать минут, но к тому времени Давид уже успел разузнать все необходимые сведения и из информационных баз, и из слов коллег, и из ставших громкими разговоров: три машины сыска, захваченные членами преступной группировки "Анцерб" в 4:51 этого же дня, были перехвачены и возвращены жнецами на места прежней дислокации – одна в казематы, две на парковку офиса, – но спустя считанные минуты транспорт сдетонировал. Взрывные устройства, так умело сделанные и мастерски запрятанные, обнаружены не были и оказались дистанционно активизированы.

До подготовленного назначения барона той местности оставалось три дня – "акция" спланирована и проведена в лучших традициях символизма.

К вечеру в центральном офисе Мукро было особенно оживленно – жнецы бурно обсуждали слухи из Резиденции. Трое и без утреннего инцидента вторые сутки не покидали своей администрации, где велись бурные дискуссии и переговоры, а за последние девять часов с личным докладом монархам в столице побывали трое из четырех маркизусов земель (Иванко Хорст, конечно же, прибыть не смог – сослался на сложную обстановку в купольном медицинском городке, самом северном в Государстве) и одиннадцать из девятнадцати таможенных баронов. Каждый из многих градоначальников должен был до полуночи связаться с Тремя по обговоренным каналам связи. Всем жнецам был отдан приказ продолжать работу и мониторить ситуацию. Подразделение борьбы с государственными угрозами, жнецы-оперативники из отдела дознания с ужасом ждали прихода Главнокомандующего – а он должен был явиться, – и последствий. "Анцерб" уже не просто заигрался, он потерял всякий страх… А жнецы вновь показывали свою неподготовленность – члены преступной организации не только уже который год оставались в тени неопределенными лицами, они активизировали свою деятельность наглыми выходкам; Трое не думали в тот момент о жертвах – числа текучи и переменчивы, а при правильной работе эфимерны, – но авторитет власти находился в опасной близости от тонкого льда.

Давид наблюдал за происходящим из тени. Пытался работать, но в голове шумело низким гулом, и все дела валились из рук: во-первых, еще не до конца убитые званием жнеца эмоции и чувства были полны волнений о родных – Хафнер интуитивно понимал, что безрассудные диверсии "Анцерба" схожи с обратным отсчетом, где каждый новый курбет ускоряет

неумолимый таймер возмездия Трех. Во-вторых (но не менее значимо), Давид ощущал и скрежет серповидных коготков по собственной шее у артерий. Что будет с ним, когда имя идеологов "Анцерба" вскроется? Что будет с ним, когда обнаружится, что он является членом преступной семьи, хоть и покинувшим ее много лет назад? Заставят свидетельствовать против близких? Направят заочно вместе с ними под трибунал? В казематы дознавателей?

Холодок пробежал под кожей – от горла к копчику, – и невыносимая тяжесть перехватила дыхательные пути.

Напряжение в офисе нарастало. За панорамными окнами гудела оживленная белоснежная столица, погруженная в густеющие розовые сумерки. В безоблачном небе стало можно различить первые поблескивающие точки звезд. Давид стоял в курилке, держа в зубах незажженную сигарету уже минут восемь, и смотрел притуплено на улицу, где только-только загорелись теплым желтым светом фонари. Умиротвореная идиллия полупустой улицы казалось нарочито искусственной, безветренная тишина за стеклом контрастировала с шумом офиса болезненно остро.

"В °3-6-18-1 закрасили провокационное граффити, что появилось с утра. – На территории Холодного Штиля возобновились боевые действия в пустынных землях Дука. – Четыре сообщения о нарушении таможенных границ в районе Старый Рубежей. – По Мукро одно нарушение; Антон, проверь публикацию, я переправил тебе уведомление. – Дознаватели прислали отчет о работе казематов за последний месяц; обработать, разослать по инстанциям. – Задержали одного предполагаемого члена "Анцерба" при пересечении границы Чертогов. Пока изучается. – Восточные коллеги прислали отчет за сегодня: две несогласованные демонстрации, тринадцать мелких правонарушений. Брайан, посмотришь? – Таможенники запрашивают подтверждение на выдачу пропускных документов по округу".

Бесконечные переговоры смешивались в неприятный зудящий гул, а Давид все продолжал потерянно стоять, безотрывно смотря в окно. На этаже ниже располагался один из отделов оперативников – тех жнецов, которые первыми приходили на ум при упоминании правительственного сыска. Отдел дознания. Безжалостные. Беспристрастные. Те, кто должны были похоронить сопротивление "Анцерба" в самом его зачатке. Те, кто должны были утопить в агонии среди темных влажных стен казематных камер осмелившихся выступить против Трех и установленного в Государстве порядка.

Давид все стоял и стоял, созерцая погружающийся в ночь беспечный мир, но внезапно покой улицы оказался потревожен – черный массивный автомобиль вынырнул из-за поворота и, сделав крутой винт, припарковался у главного входа в офис, нарушая все возможные правила движения.

Конец ознакомительного фрагмента.