Анчар Крой. Огнеходец
Шрифт:
— Спустился в их ебучую дыру и разъебал шайку этих гнид. И с удовольствие переключусь на…
— Погоди, — не поверил Анчар. — Ты точно их ни с кем не спутал? «Марли» — это…
— Ты ещё поучать меня будешь, ищейка? Как ты думаешь, через кого я вышел на тебя?
— Ещё раз: ты спустился в катакомбы второго Кластера, нашел «Марлей» и?
— Сука, ну ты и тормоз. Я отрезал их серые ноги, выколол жалкие глаза. Пытал всех, у кого ещё осталась способность говорить. И получил два имени — твоё и другое.
— Охренеть. Уважаю.
Если бы «Марлей» было так легко устранить, за них
— Уважаешь? — ощерил зубы Иннокентий. — Тебе это не поможет, пиявка.
— Если «Марли» назвали моё имя, то только в связи с тем, что я на них вышел. Сегодня утром я подстрелил по меньшей мере троих из них, затем их список дополнил мой напарник, который сейчас залатывает раны. Но «Марли» — лишь исполнители. Одни из.
— Это я уже понял, — прорычал Иннокентий. — И также понял, что вы здесь все ленивые херы, которые не хотят нормально работать. Приходится всё делать самому.
— Ты скажешь мне в подробностях, что узнал от «Марлей», а я дам тебе весь расклад. Не факт, что он тебя обрадует, но ты должен знать правду. Для этого тебе придётся послушать историю о тактическом подразделении «Чёрные ястребы», в котором я служил. И которое развалилось из-за мразей, причастных в том числе и к смерти Ольги.
— «Чёрные ястребы»? — с лёгким удивлением спросил Иннокентий. — Падение вертолёта на «Датаверсум»? — назвал он высотку, в которую девять лет назад рухнул вертолёт одного ублюдочного корпората.
— Я был там, — кивнул Анчар.
— Рассказывай.
— Когда я расскажу, у меня будет одно условие. Как бы тебе не хотелось отомстить, выносить приговор виновным буду я. И именно я буду приводить его в исполнение.
Глава 27
Когда Освальд Гаатс, психиатр из «Фарм протекшен», подъехал к брёкеленскому мосту, Анчар докуривал сигарету, глядя в завихрения на поверхности Черноречки. Было двадцать три семнадцать. Поток машин стих, завывал холодный ветер. Бойл, оклемавшийся от ранений, стоял у минивэна, неторопливо поигрывая игральным кубом на цепи.
— Добрый вечер, детектив, — сказал Освальд, когда вышел из серого автомобиля низкой посадки. — Необычное вы выбрали место для разговора.
— Это вынужденная мера, — Анчар пожал ему руку. — Очень не хочется, чтобы суть нашего разговора услышал кто-либо ещё.
— Всё настолько серьёзно? — удивился Освальд.
— Не то слово. Вы, помнится, обещали выделить боевую группу от «Фарм протекшен» в случае, если ваша помощь понадобится. Я не ошибся?
— Не ошиблись.
— Тогда пройдёмся, — Анчар двинулся по пешеходной зоне моста, и Освальд, помедлив, отправился вместе с ним.
— Значит, вы нашли убийц, Анчар Крой?
— Нашёл, — кивнул он. — Это организация «Общность будущего» при поддержке «Ресивити». Как вы понимаете, задержания будут вопросом деликатным, одних только сил полиции может
— Звучит слишком серьёзно, — задумчиво произнёс Освальд. — Однако если всё будет в рамках закона, то можно и правда что-нибудь придумать. Только позвольте полюбопытствовать, вы на сто процентов уверены в своей версии? Знаете ли, ошибка может дорогого стоить.
— О да, — ответил Анчар. — Я вас понимаю. Правда, мне придётся сделать небольшой экскурс в историю, чтобы развернуть свою позицию. Двенадцать лет назад, пройдя курс обучения, я стал участником тактического подразделения «Чёрные ястребы». Три года мы успешно бросали вызов всему, до чего не могли дотянуться копы — или не хотели марать руки. Нами руководил эксцентричный Арканиус Мюррей, благодаря которому полиция Конгломерата смогла, хоть и частично, вернуть себе былое величие. Мы арестовывали важных корпоратов, противостояли террористам, ловили чернокнижников. Любая проблема, которая требовала экстренного решения.
— Видимо, вы делали мир лучше, — с уважением в глазах посмотрел Освальд на Анчара.
— На третий год службы нам на плечи легло дело с распятыми людьми. Его раскрутили после того, как подобных трупов стало появляться слишком много, и ни в одном из случаев полиция не могла установить виновных. Когда мы вышли на след, на пути нам начали вставать наёмники, нанятые неизвестными заказчиками, или корпораты, которыми кто-то играл как пешками. Когда мы поотрывали эти кукловодские ниточки, кто-то решил заняться уже нами. То ли ради мести, то ли ради развлечения. А скорее — из страха, что мы вот-вот доберёмся до правды.
Всё кончилось расформированием «Ястребов». Мы считали, что на сей раз «надавили» уже на наше руководство — не на Арканиуса, он был честным стариком, а на всю полицию центральных Кластеров. Внезапно нашлось множество причин, почему подразделение не имеет права существовать и вообще, мол, незаконно.
И вот прошло девять лет. Я должен был сразу догадаться, Освальд, что каждая из девушек добровольно на это пошла. Всё было отыграно по нотам: исчезнуть, отключить коммут, дождаться назначенного времени — и счастливо встретить смерть. Взять каждую по отдельности — и я без скромности скажу, что работал с десятками подобных дел. Чаще, правда, таких вербуют в проституцию или наркобизнес, но крючки и кости те же: обработать человека в тяжелый период жизни, когда проблемы по всем фронтам, а тут — внезапное спасение. Свои. Понимающие. И — таинственность, конспирация, великая цель. Всё становится интересным, всё снова обретает смысл.
Человека, обработанного до такого состояния, при должном опыте можно направить на что угодно — уж вы-то, как психиатр, должны это знать. Когда такие уходят в наркотики и проституцию, обратной дороги у них нет, чаще всего дело схвачено, каждый оказывается на своём месте и уже не решится, даже опомнившись, выйти из игры. Но отдать себя в жертву призыва — это высший пилотаж. Поэтому я уже не сомневаюсь, что каждой из жертв долго и упорно вбивали в голову, что это не смерть. Учитывая, что некоторые из девочек были не сказать, чтобы глупыми — надо полагать, это могли быть не совсем пустые слова. Что-то ведь их убедило.