Андеграунд

Рогозина Виктория

Он почувствовал ее пристальный взгляд и смело встретил его. Надеялся увидеть в этих прекрасных глазах осуждение, но нет. Только грусть и понимание. В фиалковой радужке часто отражалась глубокомысленная печаль.

Местные были порядком удивлены богатому вкусному угощению, украшениям зала и торжественной программе.

— Я хотела бы тост поднять, — Людмила грузно поднялась из-за стола, и все дружно замолкли.

Тем улыбнулся. Раньше женщины в их деревне не имели права голоса.

— Я хотела бы тебя поблагодарить, Вита. От нас всех, большое спасибо! — уверенно продолжила

Людмила, в которой теперь сложно было бы узнать ту самую забитую доярку. — Ты изменила нашу жизнь, научила многому, дала надежду на лучшую жизнь и возможность начать все с чистого листа.

Женщина замолчала, чувствуя, как подступает комок слез к горлу. Витторина подошла ближе и обняв Люду за плечи, негромко произнесла:

— Это не моя заслуга. Ваша. Вы сделали невероятное. Вы замечательные люди.

Рустем перехватил грустный взгляд Рэнди, видя в его глазах отражение собственных мыслей.

* * *

Он видел, как она покинула зал, когда веселье было в самом разгаре. Незаметной тихой тенью, не желая, чтобы ее кто-нибудь остановил. Оборотень вздохнул и, отсчитав минут десять, поспешил за ней. Ей нужно время, побыть наедине со своими мыслями, но не слишком долго. Как было замечено, если девушка долго думает, то начинает сильно накручивать и вырисовываются большие проблемы.

Он видел ее следы — глубокие. Как всегда, она проваливалась по колено в сугроб, но упорно шла дальше. Импульс лишь иногда держал девушку на поверхности, подчиняясь ее воле. Почему Марена не использовала его постоянно оставалось загадкой.

Толкнув дверь, Рустем бесшумно прошел в дом. Тихо, лишь негромкое, едва уловимое рваное дыхание девушки слышалось из кухни. Он направился туда, где слышалось присутствие Марены. Сидя за накрытым столом, Витторина задумчиво крутила в пальцах бокал с шампанским и невидящим взглядом смотрела в никуда. Заметив оборотня, она вздрогнула, видимо не услышав его ранее. Боль в глазах сменилась удивлением.

— Ты почему не со всеми? — спросила она и в интонации не было ни грамма искренней эмоции или чувства, которое Смерть испытывала сейчас на самом деле.

— Что мне делать там, если ты здесь? — спокойно заметил он, достал бутылку бренди и сел за стол напротив девушки.

Я не хотел бы, чтобы ты встретила Новый год в одиночестве.

Губы тронула улыбка, но почти сразу отступила, будто наваждение.

— Ну что? Вкусная еда — есть. Приятная компания в моем лице — есть. Одна маленькая голодная злая малышка — есть, — Рустем хмыкнул. — Выпить тоже есть. Так почему бы нам не встретить праздник вместе!?

— Не вижу повода отказываться, — она звонко рассмеялась и тихо добавила. — Спасибо.

— Не грусти, малыш Франкенштейн, — он кривовато улыбнулся. — Справимся. Со всем справимся. В конце концов я тоже хочу посмотреть, что стало с Лемуром, — оборотень налил себе виски и поднял пузатый бокал. — Сходить на концерт твоей группы. Видеть самую лучшую в мире девушку и моего лучшего друга счастливых. В конце концов было бы любопытно взглянуть на ваших детей.

— Да, пожалуй, — она отвела взгляд в сторону.

— Могу попросить об одной услуге?

—

Да, конечно, — она кивнула, отпив из бокала. И почти сразу замерла, запоздало услышав шальную мысль оборотня.

— Да, именно об этом я и хочу узнать, — Рустем согласно кивнул. — Я не могу видеть твои метания, анализ правильно или нет. Поэтому я хочу, чтобы ты этим просто со мной поделилась.

Она бросила взгляд на часы, слишком громко звучавшие в наступившей тишине. Обернувшись к мужчине, кивнула, но со значение пододвинула свой пустой бокал. Без вопросов, налив еще шампанского, оборотень не спешил с бренди, желая сохранить кристально-ясный рассудок.

Она смерила его презрительным взглядом, вкладывая в него все чувства и эмоции, испытываемые здесь и сейчас. Тяжело. И с каждым днем становилось лишь хуже. Тяжело было признать чувства, тяжело признать будущее, которого возможно могло и не случиться. Тяжело…она поняла, что устала жить в этакой неопределенности, когда вроде и знаешь, чем дело закончится и в тоже время не можешь быть уверен на сто процентов. Хочешь верить и надеяться, или напротив предотвратить, но не всегда можешь. Все зависело от множества и множества факторов, меняя которые не всегда можно добиться желаемого результата. Были вещи, которых ей хотелось избежать, но они влекли за собой цепочку других, не всегда благоприятных.

Она смотрела в эти ясные синие глаза и думала о том, за какие ж грехи, могла выпасть этому человеку такая судьба. Да и была ли в этом хоть чья-то вина?! Была ли вообще судьба как таковая? В этом мире сложно было отрицать ее появление. Вздохнув, девушка крепко задумалась. Оборотень не торопил ее, не вмешивался, сохраняя в голове «белый шум».

Итак, получалось, что в будущем они будут либо очень близки; либо никак, ведь если его судьба изменится настолько, то девушка не посмела бы вмешиваться. Но Тем ясно дал понять, что не хочет ее потерять. Его вечные терзания совестью, тяжело сказывались, больно отдавались у него в душе. Ей хотелось его успокоить и утешить, но он не принимал ее помощь, искренне считая, что ему подачки не нужны.

Будущее… часто связывают с забавным прилагательным «светлое». С надеждой. Такое ли оно светлое?! Соколова хмыкнула, прекрасно зная ответ. Нет. Никакое не светлое, без всякой надежды. Если прошлое такое мрачное, с чего бы это будущее должно быть иным?! Наивно полагать, что оно изменится само по себе, без всякой на то причины. Люди создают будущее, но лишь через настоящее и прошлое. И никак иначе. Они могут создать настоящее, новое светлое. Ровно такое, каким они хотят его в последствии видеть в том самом будущем, но…

Она вздохнула, понимая, что обормотень ее переиграл. Он с самого начала планировал выведать у нее эти подробности.

Это мое право.

Он как будто прочитал ее мысли. Девушка вздрогнула, отводя взгляд, чувствуя себя маленькой, хрупкой и такой ранимой. Но ее есть кому оберегать. Сейчас. И будет кому позаботиться в…будущем. Она хмыкнула. Что ж, такова его воля. Он не знает на что подписывается, но упорно лезет в это, ждет, когда накроет приключениями с головой. И Смерть ему в этом помощник.