Андердог - 2

Осадчук Алексей Витальевич

Сойка на мгновение задумалась. Затем, видимо решив что-то для себя, твердым голосом произнесла:

— Что ж, Эрик, тогда наши пути расходятся.

— Но куда ты пойдешь? — озадаченно спросил я.

— Сперва на болота, — ответила она. — Если не найду тропу, пойду домой, как и планировала с самого начала.

— А в Орхус со мной?

— Нет, — покачала головой она. — Я чувствую, что нужна моей семье.

— Мне тебя никак не отговорить? — спросил я.

— А мне тебя? — с улыбкой ответила она.

— Хех… Я тебя понял…

Она

шагнула вперед, порывисто обняла меня и поцеловала в щеку. Затем отстранившись, с улыбкой обратилась к Обжоре:

— Береги его…

Когда девушка уже была в десяти шагах от меня, я крикнул:

— Постарайся не наделать глупостей!

Сойка, грустно улыбнулась и помахав рукой нырнула в желтые заросли кустарника.

Мы с Обжорой снова остались одни. Сказать, что я был озадачен поступком девушки — значит ничего не сказать. Последние дни она боялась шагу без меня ступить, а сегодня просто сбила с толку. Хотя, я ее понимаю… Знать, что где-то там, совсем рядом, прячется родная тетка и пройти мимо? Нет. Я бы тоже не смог…

Смущало еще и то, что все произошло очень быстро. В глубине души я надеялся, что Сойка пойдет с нами. Втроем как-то веселее. Да и привык уже к ней за эти дни. И тут раз — короткое прощание, и она растворяется среди листвы.

Может был слишком резок и прямолинеен с ней? Но я иначе не умею. Кроме того, сам предпочитаю услышать правду, какая бы она не была…

— Хрн… — чувствую требовательное прикосновение мокрого носа к ладони.

— Да-да, дружок… Уже уходим…

* * *

В середине дня мы поднялись на небольшой холм, с вершины которого была хорошо видна равнина.

Примерное направление на Орхус я знал — харну этого было достаточно. Он вел меня через лес старыми звериными тропами, уводя подальше от большого скопления людей.

Должен заметить молодой барон Корвин взялся всерьез за выполнение своего обещания. Эти земли буквально кишели его наемниками.

Поразила чрезмерная жестокость этих подонков. Много раз Обжора предупреждал об очередном могильнике, устроенном этими тварями. В один такой я и заглянул ради любопытства час назад…

Лучше бы прошел мимо… Это были две семьи. Судя по наличию подпоров под колесами телег, они остановились на ночлег на лесной поляне. Тут-то их и настигли. Благодаря, нашей ментальной связи, Обжора помог мне «прочитать» следы, оставленные налетчиками.

Если я все правильно понял, кроме двух лошадок погибших, здесь еще побывало несколько всадников. А точнее девять человек.

Мужчин они убили сразу. Вон их бездыханные тела лежат под деревом. Женщины, судя по всему, на свою беду прожили чуть дольше. Их трупы я нашел в дальней телеге. Распоротые животы от паха до груди, отрезанные уши и носы. Выколотые глаза… За что они так с бедняжками?

Это кровавое зрелище еще долго буду помнить… А с ним и тошнотворно-сладковатый запах мертвечины… Под непрекращающееся жужжание мясных

мух…

Тела детей я не нашел, хотя Обжора утверждал, что здесь были три «детеныша». Видимо нападавшие их забрали с собой…

Поляну покидал со странной тяжестью на сердце. Именно так я чувствовал себя после гибели Кроша и Весельчака… Уже в который раз подумал, может зря я отпустил Сойку? Может надо было уговорить ее идти со мной? Хотя, кто я ей? Не отец и не брат — просто попутчик… Искренне надеюсь, что девушка найдет свою тетку…

Я стоял на вершине холма и смотрел на вечернюю долину. Вон слева поблескивает в лучах заходящего солнца река. Где-то на середине долины заканчивается лес и начинаются широкие поля. Справа тянется скальный хребет — последний оплот Кривых гор. На небе ни тучки. Теплый ветерок приятно ворошит мою знатно отросшую шевелюру. Глядя на эту идиллию сразу и, не скажешь, что на этих землях сейчас льется кровь. Много крови…

По моим подсчетам до Орхуса еще дней пять шагать. Это если без приключений. Думать о том, что буду делать если столица нашего баронства уже в осаде, как-то не хотелось. Придется сократить время ночлега, хотя мы и так не особо разбалованные ребята. Спим пять-шесть часов в сутки.

От идеи ночевать на холме отказался почти сразу — слишком приметное место. Снова спустились в лес.

Ночь накрыла нас спустя несколько часов. Когда уже подумывал, где лучше пристроится на отдых, харн сообщил о странном запахе с востока. А спустя несколько мгновений, мои ноздри его тоже уловили. Где-то недалеко горел костер…

Получив мое согласие на разведку, Обжора бесшумной тенью нырнул в кусты.

— Слабый враг. Добыча. Самки. Детеныши, — вернувшись через несколько минут, доложил он мне.

— А не те ли это ублюдки, что устроили резню на поляне? — шепотом спросил я.

— Хрн… — отрицательно сообщил Обжора.

— Новый запах… Понятно…

Судя по ощущениям харна — пленники были все еще живы. Взвесив все «за» и «против», я, тяжело вздохнув спросил:

— Говоришь слабый враг?

— Хрн…

— Так уж и слабее хладуна…

— Хрн…

— Много еды? Заинтриговал.

Еда — это хорошо! Еда — это здорово! Стебли звероцвета уже скоро закончатся, а ценными зельями пользоваться не хочется. Снова голодать нет никакого желания…

Харн пытался охотиться, но безуспешно. Сказал, что вся крупная дичь ушла вглубь леса. А всякая мелочь вроде белок и птиц были высоко на деревьях. Сезон ягод и грибов уже закончился. Несмотря на теплые осенние дни, лес постепенно готовится к зиме. Так что новость о большом количестве еды у «слабого врага» я воспринял с энтузиазмом.

— Уговорил, — киваю Обжоре. — Идем…

К месторасположению неизвестного врага мы вышли довольно быстро. Думаю, будь я один в лесу тоже без труда бы нашел это место — свет от костра среди темных деревьев был виден издалека.