Андерсен
Шрифт:
Весной 1867 года Андерсен отправился в Париж, где несколько раз посетил проходившую там Всемирную выставку. Впечатления от нее отразились в его сказке «Дриада». В чем-то схожая с Русалочкой, мистическая Дриада, составляющая одно целое с пересаженным в Париж каштаном, за счет сокращения своей жизни отделяется от дерева и наслаждается полной свободой передвижений и превращений. Она самостоятельно приобщается к современному великолепию мира, образцы которого свезены в столицу Франции и всех уголков мира, и добровольно и блистательно уходит из жизни, узнав все, что та может ей предложить.
Еще в одной своей поздней истории «Прадедушка» (1870) писатель рассказывает о старике, мыслящем привычными для прошлого понятиями: «Вот раньше было хорошо! Всё было солидно, разумно. А теперь жизнь несется галопом, всё кувырком. Зеленые юнцы держат речи и задевают даже самого короля, словно он им ровня. Любой человек без роду без племени может извозить тряпку в луже и полить дворянина грязью». Правнук резко отвечает ему: «Да дикость сплошная была! Слава богу, что все это
191
Пер. О. Дробот. Там же. С. 534–538.
Правда жизни опровергает устаревшие представления. Когда правнук героя возвращается из Америки, шторм выбрасывает его судно на прибрежную отмель, но молодого человека и других пассажиров удается спасти, доставив к ним спасательный канат при помощи ракеты. После этого прадед жертвует значительную сумму на памятник Эрстеду, провозвестнику изобретательства и прогресса.
Чрезвычайно интересна также своим юмором и воспеванием завоеваний науки и техники поздняя сказка писателя о трансконтинентальном телеграфе, связавшем Европу и Америку, «Большой морской змей» (1871). В ней о кабеле, странном морском чудовище на дне океана, появившемся еще при жизни Андерсена, судачат, как кумушки на завалинке, рыбы и морские животные. Добавим еще, что уже в первом своем романе «Путешествие на Амагер», а также в нескольких сказках и историях Андерсен предсказывал появление воздушных пассажирских лайнеров, на которых американские туристы будут посещать старушку Европу. Хотя писатель, конечно, сильно ошибся, посчитав, что это произойдет только через три столетия.
Принято считать, что начиная со второй половины 1840-х годов творчество Андерсена становится более серьезным, философски-углубленным и религиозно насыщенным. Безусловно, так считал сам поэт. В 1847 году он пишет «мировую» драматическую поэму «Агасфер», своего рода историю злоключений человечества, восходящего к познанию истинного Бога, а в 1848 году печатает социально-психологический роман «Две баронессы» о современности и недавнем прошлом страны. Еще через девять лет Андерсен публикует роман под громким и ироничным названием «Быть или не быть», в котором совершает амбициозную попытку исследовать интеллектуальные проблемы веры и неверия, идеализма и материалистического практицизма и делает это пусть не блестяще, но весьма небезуспешно. Вместе с тем почти до конца жизни параллельно с романами, а также пьесами различного жанра писатель продолжает выпускать очень разные по содержанию и тональности сказки: от философских до бездумно легких и юмористических, работая в самом широком диапазоне тем и настроений — от восторга и умиления перед таинством жизни до глубокого и беспросветного отчаяния, из которого выбирался, изыскивая разрешение проблем либо в религиозно-христианском духе, либо с помощью сарказма, иронии, юмора, а то и прямой сатиры. Андерсен оставался верен себе и своему переменчивому характеру. Он оставил нам причудливую мозаику сказок и историй, общий рисунок которой выделить практически невозможно — так стихийно разбросаны они на жизненном и творческом пути поэта. Хотя попытаться сгруппировать их по отдельным, пусть и случайным признакам, наверное, можно.
В ряде сказок Андерсен пишет о положении и доли простых людей. В той или иной мере он неявно, словно мимоходом, касается в них социальных и политических вопросов. Такова сказка «Девочка со спичками» (1846) — о ребенке из бедной семьи, которого в морозный вечер накануне Нового года посылают на улицу продавать спички. Пытаясь согреться, голодная и замерзающая девочка зажигает их одну за другой и в колеблющемся свете видит праздничный стол и слезающего с него и ковыляющего к ней жареного гуся с торчащей из него вилкой. В последние мгновения жизни перед замерзающей девочкой предстает ее добрая покойная бабушка, призывно протягивающая к ней руки. Этой сказке, как представляется, в русских переводах не повезло, слишком много в них слов с русскими уменьшительно-ласкательными суффиксами, придающими ей излишнюю сентиментальность, в то время как стиль оригинала намного строже; автор сказки позволяет себе в ней единственную эмоциональную вольность, называя всего в одном месте свою героиню «бедняжкой». Другую исполненную сочувствия к бедноте историю «Пропащая» (1852) Андерсен написал, как сообщает он в «Примечаниях», в связи с воспоминанием о том, как его мать защищала женщину-прачку, целый день полоскавшую белье в холодной воде речки Оденсе. Сынишка нес ей бутылку водки, чтобы она могла согреться, а окружающие порицали за это и самого мальчика, и его мать, называя ее пьяницей, и предрекая ему такую же судьбу. Несомненно, что в этой истории Андерсен немного лукавит — он косвенно, как мог, защищал память о своей матери.
За всю свою жизнь Андерсен не сказал против существовавшего в его стране общественного и государственного строя ни одного слова. Он был принципиальным противником революций и сторонником монархии, в которой видел основополагающее начало государственности, а значит, как он
192
Andersen J. Kr.Ludvig Holberg. Forfatterportraet // for Dansk litteratur
«Волны европейского шторма докатились и до нас [193] . В Гольштейне произошло восстание…
В большом зале театра „Казино“ собралось невообразимое множество людей, и на следующий день к королю Фредерику VII направилась депутация. Я стоял тогда на Дворцовой площади и видел эту большую толпу…
Я был свидетелем того, как по-разному встречали события представители различных сословий. Толпы народа, выкрикивая лозунги и сопровождая свои шествия патриотическими песнопениями, двигались по улицам с утра и до позднего вечера. Никаких чрезвычайных происшествий во время таких шествий не происходило, но встречаться с этими ордами, состоящими сплошь из незнакомых, дотоле никогда не виданных мною лиц, было неприятно, создавалось ощущение, что на свет божий появился совершенно иной, чуждый мне род людей. Понемногу, однако, к этой человеческой стихии присоединялись сторонники дисциплины и порядка, они не дали массам свернуть на неверный путь. Комитет порядка даже меня привлек к содействию в поддержании дисциплины, что, в общем-то, было довольно нетрудно» [194] .
193
Имеются в виду революции 1848 года в странах Европы.
194
Пер. Б. Ерхова. Цит. по: Андерсен Х. К.Собр. соч.: В 4 т. М., 2005. Т. 3. С. 430.
Изменения к лучшему должны происходить естественно и постепенно, путем работы на будущее и самосовершенствования общества и отдельных людей. И залогом тому, по мысли Андерсена, должны быть не стихийные выступления, а осуждение как социальных беспорядков, так и людской непорядочности в рамках социального мира. Политические взгляды или, точнее, отношение писателя к политической жизни отражено в его нравоучительной истории под выразительным названием «Ребячья болтовня» (1859), в которой он описывает своего рода «детский сословный парламент». В гостиной богатого дома встречаются девочки-подростки, хвастающиеся друг перед другом своими отцами и их положением. Одна девочка, камер-юнкерская дочка, похваляется «хорошей», благородной кровью: ведь, как ни старайся, если в твоих жилах нет благородной крови, ничего путного из тебя не выйдет; поэтому из тех, у кого в фамилии окончание «сен», означающее простонародное происхождение, ничего в жизни не получится. Дочка коммерсанта, чья фамилия заканчивалась на «сен», на ее слова обиделась: ее богатый отец может накупить сколько угодно конфет и бросать их в толпу народа. Еще одна девчушка, дочка редактора газеты, чья фамилия тоже заканчивалась на «сен», заявила на это свое: ее папа может напечатать в своей газете об отцах подружек все, что ему заблагорассудится, поэтому его все боятся.
У двери, которая выходила в гостиную, стоял паренек, завистливо наблюдавший за девочками, — на кухне в этом доме он помогал поворачивать вертел. У его бедных родителей не было капиталов, и даже подписаться на газету они не могли. Фамилия его отца тоже заканчивалась на «сен», но именно этот мальчик через много лет построил на свои и народные средства в центре Копенгагена здание, в котором были представлены его творения. Там же, во внутреннем дворике музея, его и похоронили — всемирно известного в XIX веке скульптора Бертеля Торвальдсена, с которым Андерсен познакомился во время своей первой поездки в Италию и дружил потом вплоть до его смерти.
Однако смысл этой истории не в эффектном сообщении о том, что мальчишка носил фамилию Торвальдсен, а в ее названии и концовке:
«А как же те три девчушки? Дети благородных кровей, больших денег и тщеславной гордыни? Все они вполне стоили друг друга, дети есть дети, что с них возьмешь? И вышли из них хорошие, добрые люди, основа-то у всех была хорошая, а тогдашние их мысли и слова не более чем ребячья болтовня» [195] . В некоторых сказках Андерсену не отказать в тончайшем исполнении замысла.
195
Пер. Н. Федоровой. Цит. по: Андерсен Х. К.Собр. соч.: В 4 т. М., 2005. Т. 2. С. 107.