Андервуд. Том 1
Шрифт:
Монстр остановился и завалился набок, чтобы удобней было достать надоедливую козявку. Нога взмыла в небо, а сама жаба, лёжа на спине, потянулась к тренеру.
Ганс почти добежал до неё и увидел, как Саймон с ненормальной для его тела силой поднырнул под ногу, продолжая тащить за собой увязший в плоти меч. Казалось, он вскрывает ножом озёрную рыбу, а не тащит клинок сквозь мышцы, сухожилия и кости.
Ганс с разгону вогнал гадине своё оружие в глаз и чуть не угодил под удар мгновенно опустившейся руки. Амфибия как бешеная замахала
Тренер отлетел высоко вверх и на приличное расстояние. Однако не разбился, сломав себе позвоночник, а проворно как кошка приземлился на ноги с перекатом, гася инерцию. А вот Гансу повезло меньше — он попался в захват жабе.
Дыхание тут же спёрло, а в плечах хрустнуло. Если бы не напрыгнувший сбоку Принц, вцепившийся в зелёную кисть зубами, то кишки парня вышли бы через рот.
Хватка ослабла, но руки у него были зажаты по швам — в таком положении ничего не сделать. Осталось лишь молиться, что варан перекусит побольше сухожилий и мышц, не допустив гибели спутника. Ганс с ужасом смотрел, как жаба пытается сбросить эту новую напасть и бьёт о землю разноцветного спасателя.
Ещё чуть-чуть и она размозжит его. Сзади где-то бежал на всех порах Саймон. Возможно, он единственный из всех выживет и расправится с этой с*кой. От одной только мысли, что сенсей разорвёт на куски столь могущественную тварь, у Ганса внутри поднялась гордость за ученичество у такого сильного воина и мага.
«Мы сдохнем вместе!»
Только он об этом подумал, как последовал чудовищный замах. Ганс зажмурил глаза, ожидая страшного удара, после которого он точно откинется. Грудная клетка и так сдавлена, а тут такая масса…
Его протащило по дуге вверх, но дальше ничего не последовало. Ладонь разжалась, и тело отбросило вперёд. Принц тут же шмыгнул в сторону, чуть прихрамывая на одну лапу.
Саймон как раз добежал до Ганса и помог встать. Они оба смотрели на пальцы амфибии, впивающиеся в грунт, будто от страшной боли. Каждый как плуг проделал борозду. Пасть раскрылась, пытаясь что-то отрыгнуть. Из неё потоком полилась зелёная жижа вперемежку с кровью.
Попав на кожу хозяина, эта смесь начала плавить плоть, голова задымилась. Тварь в последний раз попыталась привстать — её же смертоносная магия уничтожила кости черепа и добралась до мозга. Туша рухнула на землю, больше не шевелясь.
Ганс с облегчением упал на колени, но вот сенсей не спешил праздновать победу. Вместо этого он под удивлённый взгляд ученика побежал к поверженному врагу и четырьмя быстрыми ударами проделал широкие надрезы на коже.
Та ковром начала отдираться. Меч тренер воткнул в землю и схватился за край шкуры двумя руками. Послышался рвущийся звук и вскоре Саймон дотянул её до пояса, а затем, поднатужившись, раздвинул оголившиеся кости. Треск и он надувшимися от страшных усилий мускулами сломал преграду.
Ганс встал и пошёл навстречу, пока тренер возился со входом. Узкого пространства
«Он что надеется спасти Ника?» — с безнадёгой подумал Ганс, но потом кое, что вспомнил, ища взглядом ездового варана. Пока внутри жабы всё хлюпало и безжалостно разрывалось, Ганс подозвал свистом Принца.
Тот вздёрнул голову и с неохотой доковылял до парня. Покопавшись в поклаже, Ганс взял внушительный свёрток ткани и потопал к учителю. Грудь всё ещё болела, а левое плечо наверняка с трещиной, несмотря на отсутствие перелома.
Подойдя к жабе, он закинул ногу внутрь и, задержав дыхание, с трудом забрался в проём. Ну и вонища. Он резко выдохнул и чуть не блеванул от жабьего «амбрэ». Тренер был где-то впереди. Убирая рукой ошмётки капавших кровью внутренностей, Ганс шаг за шагом пробирался дальше.
Остановился, когда в ноги упёрлась спина Саймона. Тот сидел на коленях и держал голову на груди какого-то полупереваренного ошмётка, когда-то бывшего Ником.
— Ещё дышит, — спустя время сказал он.
Ганс тут же присел рядом и раскрыл свёрток.
— Откуда он у тебя? — удивлённо спросил сенсей.
— Какая разница? Это может помочь ему, — отмахиваясь, сказал Ганс и приложил к сердцу Ника самородок емировой руды размером со спелый арбуз.
Несмотря на такие внушительные габариты, конечности не восстановятся — нужно ещё больше минерала и опытный целитель. Но хотя бы раны закроют и подарят ему жизнь. Пусть и калеки.
Камень начал действовать, излучая свечение и пузырясь от быстрой траты. Он таял на глазах, возвращая расплавившейся коже первоначальный цвет и упругость. Как Ганс и ожидал — чуда не произошло, но Ник вдруг закряхтел и очнулся.
— Где я? — спросил слабый голос.
— Ник ты жив, мы убили эту тварь, — нагнувшись к голове друга, ответил Ганс.
Сенсей сидел рядом, но отвернулся в сторону.
Ник опёрся левой рукой и привстал. Бросил взгляд на свои ноги, а потом снова опустился на спину.
— Саймон, — сказал он вдруг, посматривая наверх и не обращая внимания на капающую прямо на щёку кровь, — дотащи меня до сердца.
— Ник ты что собираешься… — встрепенулся Ганс, бросая взгляд то на него, то на хмурого тренера.
— Заткнись, — раздражённо ответил друг, — выйди отсюда.
Саймон поднялся и махнул ему рукой, чтоб убирался прочь. Ганс, не веря своим ушам, шатаясь, направился к выходу.
В последний раз обернувшись, он увидел как сенсей, тащит Ника за руку вперёд, туда, где должно быть сердце этой твари. Вывалившись наружу, Ганс обнаружил, что весь провонял в чёртовых внутренностях.
Даже принц, что обгладывал сейчас лягушачью ножку, с призрением на него фыркнул и отвернулся. Сняв одежду, Ганс создал магией воду и машинально смыл с себя слизь. После лечения остался небольшой кусок руды. Когда он уже начал полоскать штаны, вымазанный Саймон вынырнул из дыры, отряхиваясь как собака.