Андреев Д.Л. Собрание сочинений: В 4 т. Т. 4: Автобиографические материалы. Проза. Стихотворения. Письма.

Андреев Даниил Леонидович

Генерал-лейтенант культурных сил

Был мамонт с бивнем, Был скиф. Ответьте: Кто ж прогрессивнее Всех на свете?

Голоса

Не скиф, не мамонт: значит — мы, Обличители всякой тьмы.

Генерал-лейтенант

Так. Наша родина — Столп наук. Но свил в народе Гнездо паук. Чтоб паутину Порвать навек, Мы

всю рутину Сгрудим в ковчег; Фундамент храма Вполне хорош: Мы вставим в раму Синклит святош, Пронумеруем (На то указ), Отполируем Фанеру касс… Тотчас — черед: И в наш музей Не завернет Лишь ротозей.

Оживленные голоса

— Мысль!.. — За стеклами — гады, В залах — шустрые гиды… — В блеске цифр — наши годы, Трудовые их гуды… — Экспонаты озвучены, Для окурочков — урны… — Как глубоко-научно! — Как высоко-культурно!

На месте собора начинается сооружение антирелигиозной кунсткамеры.

Голос Молодой Женщины тихо напевает колыбельную песню в глубине каменных громад

Времени черные гири Мерно стучат на цепи. Спи в этом сумрачном мире, Свет мой единственный, спи! Кем ты в судьбу мою послан? К чьим маякам устремлен? Что за таинственный послух Ждет тебя в далях времен?

Механический свист, похожий на взмах исполинского бича, взвивается где-то совсем близко — и удаляется.

Я лишь забочусь о хлебе Да над судьбой ворожу. Твой предназначенный жребий В снах материнских слежу. Ищет неистовый Ирод Дух твой, за власть трепеща… Да охранит тебя город В каменных складках плаща!

Голос гаснет в шуме строительства.

Голоса на площадях

— Улучшаем природушку. — Закаляем утробушку. — Укрепляем твердынюшку. — Украшаем отчизнушку.

Другие

— Чертим машинища. — Роем копалища. — Строим заводища. — Высим культурищу!

Воспитатели

— Лекцией, станком — кто чем — Школьников тишком точим. — Каждый их изъян лечим. — Здравствовать без «я» учим.

Организаторы

— В стройках на ветру стынем! — Жалуем, журим, женим. — К новым всякий день граням В гаме эстафет гоним.

Голоса из котлованов

— Тычемся тусклыми тысячами. — Топчемся днями расчерченными. — Крутимся скопами скорченными, Скрученными, замороченными.

Голоса из подземелий

— Нас,

пленников, жрет труд. — Нас, узников, жмет страх. — Час, кланяясь, бить бут. — Два, ползая, рыть прах.

Голос уицраора

Не вмещаюсь уже в постылую Цитадель, Расширяюсь головокружительно вверх и вдаль Надевайте же мне на душу бетон и толь, Алюминий, вольфрам, иридий, гудрон и сталь!

Автомат на террасе, подхватывая

Наш мировой план Мощи младой полн: Тоннами пьет нефть, Кипами жрет юфть; Щупает высь сфер, Никнет к сосцам гор, К тайнам земных дыр Тянет взрывной шнур.

Возгласы гордости и удовлетворения.

Чтоб гражданин влил Душу в металл сверл! Чтоб добывать лал, Ртуть, антрацит перл! Чтоб устремить пыл В стройку стальных стойл, В скрежет и визг пил, В топот и стук кайл!

Автомат скрывается в Цитадели. Часы торопливо отзванивают полдень.

Воздух дрожит от работы машин, гуда колес, ударов металла о металл.

Голос неизвестного мальчика, затерянного в толпе

Не слишком ли рано пришел я? Ни в ком Не вижу союзника думам, Не слышит никто, что звенит родником Под этим свирепым самумом. К товарищам выйду ль — их день закружил, К отцу ль — он усталый, он резкий… Но понял бы Лермонтов, если бы жил, Ласкал бы в слезах Достоевский…

Тревожные голоса в черном кристалле

— Бдите! По звездам Печалятся юноши! — Бдите: по гнездам Плодятся змееныши!

Голос мальчика

Еще непонятна задача моя — Что свергну? Воздвигну? Построю? Но слышу вас, гении, слышу, друзья: Вы рядом, — вот здесь, — надо мною!

Голос пропадает в городском шуме.

Обрывки разговоров в магазинных очередях:

В одной

— Такие — пятьсот, те — триста. — Намедни у Резинотреста… — А этот завмаг: уж трус-то! — Ему бы… — Не так-то просто.

В другой

— Возьмешь для отдыха книжку, Зайдешь иногда в киношку: Какой-то Монблан… Кашмир… А выйдешь — опять кошмар.