Андрей Тарковский. Жизнь на кресте
Шрифт:
В 1960 году Андрей Тарковский закончил режиссерский факультет ВГИКа с отличием. Его дипломная работа — короткометражка «Каток и скрипка» на фестивале студенческих фильмов в Нью-Йорке в 1961 году принесла начинающему режиссеру главный приз.
Отличное начало. Но Андрей и его соавтор Кончаловский уже работают над новым сценарием. Между делом Андрей успевает сняться в фильмах «Застава Ильича» [2] , «Сергей Лазо», в котором он изобразил белогвардейца-негодяя, стрелявшего в героя. Режиссером этой
2
Вышел на экраны под названием «Мне двадцать лет». — Прим. авт.
— Труба моему фильму, — Александр вернулся с совещания просмотровой комиссии.
— Что же неладно? — удивилась Марина. — Все идейно выдержано.
— Оказалось, все, да не все! Боюсь, картину вообще зарежут, — нервно хохотнул Гордон, глянув на Андрея.
— Из-за меня? — догадался Андрей.
— Ты, гений наш, построил кадр так, что Лазо тащат за ноги, и он долго и подробно, причем — заметьте! — под фонограмму из опер Вагнера, пересчитывает разбитой физиономией все кочки в черных лужах!
— И что? По-моему, прекрасная увертюра к страшной гибели в топке.
— Цензор решил иначе. «Почему это нашего героя надо так долго тащить за ноги, причем лицом по грязи? Разве это похоже на трагическую кульминацию революционного фильма? Издевательство и непрофессионализм!» — отчитывал он меня. Кроме того, на худсовете решили, что «белогвардейца Тарковский сыграл столь естественно, что этим выявил свою белогвардейскую сущность».
— Бред какой-то! Никогда не сочувствовал белогвардейцам. Не кручинься, Александр, твой фильм пойдет. А мне, видимо, предстоит долго еще пугать цензоров «вражьей сущностью». Интересно, что у меня с лицом? — он заглянул в висевшее на стене зеркало. — Вполне советская внешность.
— Особенно в твоих фарцовых шмотках или белогвардейской форме, — заметила Марина с упреком.
— Не судите по одежке. Хорошо, я недостаточно шукшинообразен. Зато у меня богатое внутреннее содержание. Правда, у Васьки тоже, — он неожиданно вспыхнул. — И вообще, они что там, совсем обалдели?
Александр улыбнулся, а Марина, всегда серьезная, с опаской посмотрела на брата. Она-то знала, как легко вспыхивает злостью это красивое лицо, как удивительно умеет Андрей восстанавливать против себя людей. Уже во ВГИКе ходила молва: «талантлив, но ершист и дерзок». А впереди большой путь.
Глава 4
«Иваново детство». Дорогу входящему!
На «Мосфильме» молодой режиссер Эдуард Абалов ставил фильм «Иван» по одноименному роману В. Богомолова. Сценарий складывался трудно. Сам Богомолов и помогающий ему опытный соавтор М. Папава — известный сценарист и журналист тех лет (ему принадлежат сценарии к фильмам «Академик Иван Павлов», «Великий воин Албании Скандербег» и др.) никак не могли найти единый подход. Хотя особых изысканий фильм не предполагал.
Оптимистический финал отвечал стилистике того времени — жизнь молодого героя, взятого под защиту бойцами Советской армии, никак не могла быть загублена фашистами.
«Да будет благословен мир!» — произносит Гальцев в финале фильма.
В ноябре 1960-го члены худсовета объединения «Мосфильм», просмотрев фильм, впали в уныние.
— В мальчугане должна жить неудержимая ненависть к войне. Кроме его хитрости, обаяния, мы должны все время видеть всепоглощающее желание отомстить. И не может он быть намазан гримчиком! Он же вышел из грязи. Да и остальные — все такие чистенькие, выбритые, выкрашенные, с мясистыми губами, — возмущался Борис Барнет.
Об отсутствии сурового трагизма упоминали и другие члены совета: «Это не война, а парк», «не ракеты, а шутихи!» Особенно не понравился всем главный герой — «комнатный мальчик, пухлый, сытый».
Картина была приостановлена. Истраченные Абаловым деньги решили списать. Посоветовались с Роммом, кому бы поручить завершение того, что уже начато. Ромм порекомендовал Тарковского.
Через пару дней, прочитав повесть, Тарковский пришел к Михаилу Ильичу. Тот сразу заметил в обычно хмуром лице Андрея азартное нетерпение.
— Я беру этот фильм! — выпалил он с порога.
— Учти, Андрей, денег теперь выделяют совсем мало. И сроки предельно сжатые. Ты продумал, что в такой ситуации можно переснять?
— Я буду снимать все заново.
— На эти шиши?
— У меня есть новое решение, — Тарковский хитро прищурился, сделал паузу, заметив вопросительно поднявшуюся бровь Ромма, и объявил: — Иван видит сны.
— Сны… Хм-м… И что ж ему снится? — Ромм знал, что ординарного ответа от этого парня не услышит.
— Ему снится та жизнь, которой он лишен, обыкновенное детство. Понимаете, в снах должно быть обыкновенное мирное детство деревенского мальчишки. А в жизни — та страшная нелепость, которая происходит, когда ребенок вынужден воевать.
— Понимаю — ты сыграешь на контрасте. А мальчик?
— Все актеры будут другие.
— Не забывай, у тебя мало времени.
— Но у меня есть главное — художественное решение, оно определяет все. Я уже знаю, как должны выглядеть герои и что я буду снимать.
Тарковский знал и то, с кем будет работать. Образовалась новая съемочная группа — Андрон Кончаловский, Вадим Юсов, композитор Вячеслав Овчинников. И главное — удалось найти удивительного парнишку — Колю Бурляева, которого уже снял в своей ленте «Мальчик и голубь» Кончаловский. Подготовка к фильму начиналась заново.
Однажды летним днем 1961-го на пробы к Тарковскому пришла хорошенькая девушка — Валя Малявина. Она во все глаза смотрела в спину элегантного молодого человека, задумчиво изучавшего крышу противоположного дома за окном.