Андрей Туполев
Шрифт:
Молодому ученому поручили создать проект положения ЦАГИ. Он разработал его тщательно и добросовестно.
Институт временно расположился в доме № 21 на Вознесенской улице, рядом с ним был трактир «Раек». Также задействовали аэродинамическую лабораторию МВТУ и лаборатории Кучинского аэродинамического института. «Мы народ не гордый, пусть сначала трактир, потом все приберем к рукам», – говорил шутя Туполев.
В ЦАГИ работали специалисты, которые вскоре прославились как великие ученые и профессионалы: В. П. Ветчинкин, А. И. Некрасов, Б. С. Стечкин, братья В. А. и А. А. Архангельские, Г. М. Мусинянц, Н. В. Красовский, А. И. Путилов,
Андрея Николаевича Туполева избрали товарищем председателя. Он был постоянно занят. Его видели то в МВТУ, то в НТО, то в доме № 21 на Вознесенской улице, то на аэродроме. Времени на полноценные обеды не хватало, Туполев не высыпался, стремился каждую минуту посвятить работе. Это был невероятно трудолюбивый человек, который ненавидел ложь, хвастовство и лень. Не имел привычки беречь себя, поэтому часто простужался и страдал от бессонниц. Все надеялся, что молодой организм выдержит. Но здоровье все-таки подвело, и Туполев заболел.
От испанского гриппа в 1918–1919 годах всего за 18 месяцев умерло от 50 до 100 миллионов человек, а это от 3 до 6 % населения земного шара. Возможно, простудившись, Туполев подхватил вялотекущую испанку, а возможно, заболел туберкулезной пневмонией. В городской больнице кормили плохо, лекарств не хватало, комнаты не проветривали. Андрей Николаевич понял, что лучше от такого лечения ему не станет, и сбежал из больницы.
Жуковский, узнав о болезни молодого ученого, связался с видными врачами, и Туполева поместили в легочный санаторий «Высокие горы» между Курским вокзалом и рекой Яузой. Ученый не думал отчаиваться. «Нет худа без добра, – говорил он, – я тогда смог о многом подумать, многое решить».
Тем не менее режим соблюдался не всегда. Как-то зимой для решения важных дел домой к Туполеву пришли работники КБ. Они чуть не продрогли от холода: большая форточка была открыта нараспашку. Андрей Николаевич до такой степени был занят мыслями о работе, что часто даже не замечал опасности для здоровья.
Несмотря на болезнь, он жил наукой. Товарищи-цаговцы старались его навещать. Они делились только приятными новостями, об остальном умалчивали, чтобы не сделать хуже больному. Но проницательный Туполев все понимал. Он знал, что пора становления ЦАГИ – время непростое: нужно добывать для института приборы, лабораторные столы, чертежные доски, станки и много другого.
Выйдя из санатория, Туполев поразил своего наставника. Молодой ученый был в курсе всех событий, которые пропустил во время лечения. Он вернулся в коллектив со свежими идеями и предложениями.
Задумчивый А. Н. Туполев.
Постепенно Центральный аэрогидродинамический институт действительно становился центральным. Как только возникали проблемы с авиационной техникой – выходил из строя самолет или подводил мотор, – все обращались в ЦАГИ.
Вопросами укрепления обороны страны занимались А. Н. Туполев и С. А. Чаплыгин. Так как дел было очень много, Главное управление Красного воздушного флота решило включить Андрея Николаевича в специальную комиссию по воссозданию тяжелой авиации. Тогда Туполев осознал, что хочет строить тяжелые самолеты, потому что они играют важнейшую роль в защите нашей страны.
Вспоминая о годах
В конце 1920 года умер Н. Е. Жуковский. Немного времени спустя после смерти дочери его поразил инсульт. Но тогда он оправился: так сильны были его воля и любовь к жизни. Вскоре его настигла еще одна болезнь. По одним данным, воспаление легких, по другим – брюшной тиф. Старость, переутомление, недоедание, нервная научная работа с утра до вечера – все это усложняло течение болезни. Под Новый, 1921 год случился второй инсульт – этого его ослабленный организм уже не выдержал.
Портрет Н. Е. Жуковского.
Главный урок Жуковского Туполеву состоял в том, что в любом возрасте можно бороться за жизнь и любимое дело и победить в схватке с таким страшным недугом, как инсульт. Андрей Николаевич усвоил, что всегда нужно опираться на своих помощников, молодых ученых, работать сообща, поддерживать инициативу, как это делал его учитель. До последнего часа Николай Егорович оставался верным науке.
По одежке встречают, по уму провожают
Читая книгу, мы часто представляем героя. Нам становятся важны детали его одежды, привычки, стиль. Чтобы образ великого конструктора казался точнее, расскажем подробнее о том, как выглядел этот человек.
Встреча с Туполевым часто производила неизгладимое впечатление. Для искренне увлеченного работой ученого последнее дело – ухаживать за собой. Андрей Николаевич не имел привычки нарядно одеваться, а франтов не понимал. Как можно тратить время на кривляние перед зеркалом!
В довоенные годы это был мужчина среднего роста, склонный к полноте, в мягких штанах и любимой толстовке. Заместитель Туполева Г. А. Озеров так описывает коллегу: «Слегка курчавая, без определенной прически голова, крупные черты лица, небольшие усики, сыроватая фигура. Одет был подчеркнуто небрежно: плохо вычищенные ботинки, неотутюженные брюки и неизменная толстовка, которая менялась в зависимости от времени года, и почему-то помнится он мне всегда, за исключением поездок на аэросанях, без шапки. Был он скромным человеком, я бы сказал, застенчивым».
Иногда, конечно, вместо толстовки конструктор надевал пиджак – положение обязывало. Известный летчик-испытатель А. Н. Грацианский, видевшийся с Туполевым на планерных соревнованиях в Крыму в 1924 году, так описывает его: «Андрей Николаевич Туполев запечатлелся в моей памяти одетым в потертый пиджак, из-под которого выглядывала простенькая косоворотка, в надвинутой на самые брови старой серой кепке. Деловито расхаживал вокруг планера Черановского, по-видимому, заинтересовавшись формой крыльев, пропорциями этого летательного аппарата. Туполев вел обстоятельные беседы с авторами конструкций, помогал нам при запусках планеров».