Анекдот в осенних ботинках
Шрифт:
Мы прошли в квартиру.
— Предупреждаю сразу, у меня чудовищный бардак! — радостно сообщила она, включая в прихожей свет, и добавила, разводя руками и словно оправдываясь: — Я же совершенно неприспособлена к жизни!
— Вот уж верно, — со снисходительной нежностью глядя на Марину, произнес Виктор и легонько погладил ее по волосам.
В принципе, «чудовищный бардак» не произвел на меня особого впечатления — у меня и похуже бывало. Особенно когда возникали, так сказать, профессиональные проблемы. Правда, стол был чересчур заляпанный, но я человек
Марина подскочила к шкафчику и достала из него бутылку водки.
— Сейчас мы ее компотиком разбавим! — пообещала она и пошла на кухню.
— Марина живет здесь одна? — обратилась я к Виктору.
— Вообще-то с бабушкой, но та сейчас на даче, — ответил он. — А Марина… Она, знаете ли, не любительница садово-огородных дел.
Это мне, в общем-то, тоже было понятно — я и сама такая же. Вскоре вернулась Марина, неся в руках трехлитровую банку вишневого компота. Она бухнула ее на стол и, еще раз сбегав на кухню, принесла палку копченой колбасы и хлеб.
— Вот как все чудесненько получается! — тоненьким голоском пропела Марина, нарезая хлеб и приплясывая вокруг стола.
Мы выпили по рюмочке водки, которая, сдобренная компотом, пошла очень легко. Я, хоть и не испытывала ни малейшего желания удобрять свой организм алкоголем, за компанию, естественно, употребила. И еще раз порадовалась, что не взяла машину. Марина откинулась на спинку стула и весело болтала ногами. Виктор внимательно следил за ней, но сохранял спокойствие.
— Марина… — решилась я все-таки поговорить о том, что меня интересовало. — Ну а чего менты-то говорили?
— Да ничего не говорили, — огрызнулась Марина. — Витек вон видел какого-то незнакомого, который приходил к Роману, и все. А Рома его как раз за сигаретами послал. Когда Витек пришел, Роману уже конец настал. А тут еще Валерий Николаевич явился, шум поднялся, Антон вообще чуть не помер со страху. Вот такие дела…
Она неопределенно помахала руками в воздухе.
— Ментов понаехало — тьма! — продолжила она. — Валерий Николаич бегает, суетится, и так, и эдак выплясывает. На нас орет… Сука продажная! — неожиданно закончила Марина и налила себе еще водки.
Выпив ее залпом, она с громким стуком поставила рюмку на стол и села, подперев рукой подбородок. Глаза ее подернулись пеленой.
— И вообще… — нетвердым голосом произнесла она. — Все они там мрази, все! — Она вдруг замолотила кулаком по крышке стола.
— Марина, успокойся! — сразу же пододвинулся к ней Виктор.
— Отстань! — резко выкрикнула Марина. — Что ты понимаешь?
— Я понимаю то, что ты сейчас говоришь вещи, о которых потом пожалеешь, — ответил Виктор. — И вообще… Ты ведешь себя безобразно. Как все твои подружки!
— Ты моих подруг не трогай, — вызывающе посмотрела на него Марина. — Вспомни еще Иру и Лену!
— Вспомню! — прикрикнул Виктор. — И не только их вспомню! Твари!
— Ну и пусть! — скорчила вдруг презрительную гримасу Марина. — Мне плевать, что
Я неопределенно пожала плечами.
Марина налила мне водки и снова наполнила свою рюмку, плеснув в обе компота.
— До дна! — скомандовала она.
Я, превозмогая явное нежелание, проглотила обжигающую жидкость и закусила колбасой. Да, в такой простецкой обстановке, свойственной городским низам, я давно не угощалась. Ничего не поделаешь — работа!
А вот Виктор не пил, и вскоре Марина обратила на это внимание. Положа руку на сердце она вообще, как и многие женщины, в пьяном состоянии становилась отвратительна.
— А ты что? — повернулась к нему Марина. — Брезгуешь, что ли? — с вызовом спросила у него.
— Ты же знаешь, что мне еще за руль садиться, — проговорил он, глядя на нее укоризненным взглядом.
— Ой, какие мы правильные! — тоненько протянула Марина. — А я вот неправильная!
— Ты просто дура! — неожиданно взорвался Виктор, сжимая кулаки. — Дура и идиотка! Тварь дешевая!
Он вдруг вскочил с места, сбив стул, который с грохотом повалился на пол, и с ненавистью уставился на Марину. У той от испуга даже кусок колбасы застрял в горле. Глаза ее, и без того большие, еще сильнее расширились и смотрели на Виктора с ужасом и недоумением.
Виктор постоял так немного, отчаянно пытаясь взять себя в руки, потом тихо застонал и, подняв стул, тяжело опустился на него. Руки его дрожали. Он притянул к себе бутылку, налил водки и выпил, ничем не разбавляя и не закусывая.
— Извини, — пробормотал он, вытирая рот рукой и переводя дух. — Не сдержался.
Марина посидела немного в молчании, потом у нее задрожали губы.
— Я знаю, что я тварь… — глухо произнесла она, опустив голову. — Знаю… Ну и что с того? — вдруг вскинула она голову. — Ты тоже там работал! И зачем мне теперь строить из себя порядочную? Да, я тварь, да, да, да! — вдруг истерично закричала она, после чего громко и заливисто засмеялась.
Марина откинулась на стуле и хохотала, раскачиваясь из стороны в сторону. Мне стало жутко. И понятно, что вряд ли из «продолжения банкета» выйдет что-то полезное. Существовала, конечно, вероятность, что вконец опьяневшая Марина что-то сболтнет. Но что, если она здесь ни при чем? А если при чем?
Ее поведение — пригласить пить с собой малознакомую, а точнее сказать, вообще незнакомую женщину, то есть меня, делиться с ней некоторыми подробностями того, что произошло в студии… Да и вообще — играть такую «тварь», как она себя назвала, вряд ли возможно. Нет, Марину как кандидатуру на роль убийцы Романа можно откидывать. Если только… Она ведь только сегодня такая простецкая алкоголичка. А в прошлый раз была устрашающе задумчивой наркоманкой.
Я бросила мельком взгляд на ее руки и получила подтверждение своим догадкам. Да, шприц. Да, наркотики. Ну, не до конца, наверное, она конченая, если еще чередует с выпивкой.