Анфиса. Гнев Империи

Волков Влад

– Оправдывать их вздумал? Говоришь как предатель родины! – нахмурился мальчуган с ровной чёлкой.

– Да на Империю тоже наёмники работают! Они же свою родину тоже предают, получается! – спорил другой.

– Так они на нас работают же, на Империю! – заявлял Ирвин, словно это должно было что-то значить.

– И?! Типа другим на нас можно, а нашим на других нельзя, так?! – возмущённо уточнял Рем.

– Типа да! Именно так! – восклицал юный шатен.

– Угомонитесь уже! – метнула в Рема Анфиса, как копьё,

тёмную веточку. – Не важно, кто наёмник, а кто нет. Есть только Империя и её враги! Кто за нас – тот свой, а кто против – тех и конницей зажимать в клещи!

– Слава императору! – подняв кулак, заявил Ирвин.

– Слава императору! – держась правой рукой за древесный ствол, тоже вскинула левую руку ввысь Анфиса Крэшнер. – И силе и могуществу его! Во веки веков!

– Во веки веков! – поддержал снова Ирвин.

– За что слава-то? Разорались как сумасшедшие, – глядел на них обоих поочерёдно Рем, а Анфиса снова, вспыхнув краской, поправила платье, спиной прислонившись к берёзе.

– Сам такой, раз родину не поддерживаешь. Путешествовать в Дайкон надумал. Предатель! – негодовал мечтавший стать генералом.

– Да, надумал. Нравится мне Дайкон, книжки о самураях, легенды их, броня из чешуек… – заявлял Рем.

– Как рыба, что ль? – усмехнулся Ирвин, видать, не особо знакомый с дайконской культурой.

– Как динозавр, как дракон! – грозно заявлял второй мальчишка, что был в подпоясанной светлой рубахе-косоворотке.

– Ну, вот драконы в Империи не водятся. Лети или ползи отсюда, раз что-то не устраивает. У нас грифоны там, пегасы, гиппогрифы, мантикоры на юге, – перечислял любитель солдатиков.

– В горах-то, может, и водятся. Не драконы, так виверны какие-нибудь. И в пещерах заодно. Просто большую часть уже истребили, – с надеждой в голосе произнесла Присцилла.

– У меня в книжке есть заметки и описания когда-то живших и встречавшихся драконов, – сообщила Анфиса. – Так что вполне ещё могут водиться. Те, что убежали подальше в пещеры или горы, что затаились, что уснули, в конце концов у тех, кого убили, могли остаться гнёзда и яйца.

– А могли вылупиться и сдохнуть от голода, не умея ни охотиться, ничего, – заметил Рем.

– Жалко ж маленьких дракончиков… – проговорила дочь нунция с дерева.

– Ничего не жалко! Спятила?! Они бы выросли и нас сожрали! – возмущался светловолосый мальчишка.

– Сам ты спятил! – фыркнула Анфиса.

– А вот и нет! – задрал тот голову.

– А вот и да! – крикнула она в поисках, что бы такого в него швырнуть.

– Любительница драконов, блин! Пусть подальше от нас держатся! – заявлял Рем.

– Ты ж сам хотел броню, как чешую, – закатил на его слова глаза Ирвин.

– Броню, а не чтобы рептилия размером с замок спалила мою деревню! – хмурился тот. – Живые драконы мне здесь, в Империи, точно не нужны! Это в костюме здорово быть грозным, как дракон,

а не страдать от их нашествий! Разные вещи!

– А на болотах Книта живут гидры, я слышала, – делилась Присцилла.

– До Книта отсюда уж больно далеко, – призадумался Ирвин, почёсывая затылок.

– Ничего, имперские войска доберутся и вернут себе всё, что своё! Что было отнято повстанцами-заговорщиками! – с дерева громогласно и уверенно заявляла Анфиса, даже её медово-соловьиный голосок сейчас звучал как-то бойко, как чеканящий молоточек по металлу.

– Почему если что-то не нравится, так сразу катись? А исправить, а улучшить? Если всё хорошо, это ещё не значит, что можно сделать ещё лучше! – заметила Присцилла.

– Не надо трогать то, что слаженно взаимодействует, нечего у нас исправлять, – гордо заявил юный шатен. – Как вообще император упустил полконтинента, – не понимал он, вздыхая. – Мы владели всем, от скал Орна до пустыни Нид, в этих двух областях делать нечего, вот они и окаймляли Империю, как Черногорье с драконами на севере. А сейчас…

– Не мы владели, а император, – поправила его девочка.

– Наши предки, – не согласился с ней Ирвин.

– Не наши, – снова спорил Рем. – Мои вот точно всю жизнь на этой земле жили. А твои?

– Что ж тогда тебя так тянет попутешествовать? – язвительным тоном, не отвечая на вопрос, Ирвин задавал ему свой.

– Да то и тянет, что засиделся каждое лето на одну и ту же деревню смотреть! – упёр руки в бока второй мальчуган.

– Это чем же плоха бабулина деревня?! – возмутилась Анфиса, кинув вниз в того кусочек коры.

– Да! Чем деревня плоха? – снова хмурилась Присцилла.

– А что такого хорошего они для нас делают? М? – интересовался Рем. – Родина и император. Архиепископ к нам хотя бы приезжает, а императора вы хоть раз видели? Засел в столице, и нет ему дела до народа! А вы всё рвётесь к нему, одна в конницу, другая в маги, – поднял Рем глаза на Анфису, – третий в генералы! – поглядел он и на Ирвина. – Это ты сюда лишь на лето приезжаешь к старикам, богатенький мальчик, а я тут живу всю жизнь, траву кошу, коз дою. Ты хоть доить-то умеешь?

– А ты только косишь и доишь, хороша подготовка к трусливому бегству! – напирал на него шатен без одного зуба.

– А ты в шелка разоделся и ничего не умеешь, белоручка! Хороша подготовка для будущего генерала! – хмыкнул тот, передразнивая и провоцируя настоящую драку.

– Ты что, совсем дурной? Читать не умеешь? Сколько для нас император делал! Сколько спас городов, сколько чудовищ победил! – возмущался Ирвин, хватая соперника.

– Это всё сказки и легенды! Их не счесть, у него что, каждый день – новый подвиг? Ну, бред жеж! Ты даже думать не хочешь, фанатик помешанный! – дрыгался под ним, пытаясь перевернуть пухлого мальчишку, более тощий, но более высокий Рем.