Ангел для кактуса

Евсеева Мария

«Мама» догоняет меня у входа:

— Извините, как вас по имени?

Останавливаюсь:

— Алексей.

— Алексей, — голос ее дрожит, она отчего-то волнуется, но произносит мягко, без спешки, — это вы должны простить меня за безалаберность. Та "Киа", — оборачивается и кивает в сторону красного авто, — моя. Места на парковке, когда мы подъехали, были заняты, и я решила временно приткнуться сбоку. Собиралась отогнать машину во дворы, как только выпадет свободная минутка, а потом забыла. Да и не было

ее, минутки этой. И вот… Сама виновата.

И от ее признания мне становится жутко неудобно.

— Мне тоже надо было быть более внимательным, — пожимаю плечами и пропускаю ее вперед, внутрь помещения.

Она указывает, чтобы я поставил коробку к противоположной стене, и вдруг обеспокоенно спрашивает:

— Вы, наверно, спешите?

Вспоминаю про Шушу.

— Совсем нет, — едва заметно ухмыляюсь. Кажется, я уже никуда не тороплюсь.

— Тогда помогите нам с оставшимися коробками, и мы квиты.

— Ничего себе, квиты! — слышу знакомое негодование совсем рядом. — Мам, ты серьезно?

Девушка не смотрит в мою сторону, все ее внимание обращено на мать, и я могу без зазрения совести вволю поулыбаться. Даже не знаю, что толкает меня на это: вероятно, она провоцирует своим поведением, а может, ее по-детски вздернутый носик вызывает умиление.

— Посмотри на него! Ему снова смешно!

Ловлю ее взгляд и замечаю, что глаза у нее тоже светлые. То ли серые, то ли серо-голубые.

— Лина, я сама виновата. Во-первых, мне надо было парковаться по правилам, во-вторых, не ставить коробки так близко к чужим машинам.

— Мама!

— Не переживайте, — встреваю в их диалог я. — Я все оплачу. — Лезу в бумажник, в надежде найти там пару солидных купюр, потому как заморачиваться с банковскими переводами «мама», по всей видимости, не желает. — Этого хватит? — выуживаю подходящие.

— Вы в своем уме? Я не возьму деньги! — проявляет характер женщина и хмурит брови так же смешно, как это делает ее дочь.

И мы снова выходим на улицу, за оставшимися растениями.

— Простите, как к вам можно обращаться?

— Лариса, — сдержанно сообщает «мама». И я отмечаю, что она похожа на двоюродную сестру моего отца, тоже Ларису: такую же стройную и ухоженную женщину.

Мотаю головой и на ходу протягиваю ей деньги:

— Лариса, вы еще даже не открылись, а уже…

Но она меня перебивает:

— Мы давно работаем. Переезд, — сообщает довольно равнодушно, как будто заранее внесла графу «убытки» в распланированный бюджет.

— Тем более! Что там у вас было? Кактусы, фикусы, крокусы, синеглазки…

— Сенполии! — шипит злючка. Совсем не понимает моего юмора.

И я под ее пристальным ревностным взглядом беру узкую длинную коробку, кладу туда деньги, стараясь не навредить ни одному растению, и с демонстративно серьезным лицом отправляюсь обратно.

— Лина! —

вскользь одергивает ее «мама» и спешит следом за мной, а поравнявшись, обращается: — Вижу, вы не привыкли сдаваться?

Я останавливаюсь. Кивком отвечаю на ее доброжелательную улыбку, а сам провожаю взглядом маленькую фурию, которая обгоняет нас, решив не терять времени даром и лишний раз показать свою непоколебимость и независимость. Не верится, что в таком хрупком теле может скрываться разрушающая стихия!

— Хорошо, давайте так, — женщина делает шаг вперед, увлекая меня за собой. — Я напишу вам названия растений, которые по стечению обстоятельств оказались у вас под колесами, а вы закупите все по списку. — И указывает на недра коробки: — А так делать не надо.

Снова киваю. Но быстро спохватываюсь:

— Оу, а если мне каких-нибудь чахликов подсунут, и я вас снова подведу? Давайте я лучше перекину на ваш счет нормальную сумму, с запасом, и вы сами все закажете у своих проверенных поставщиков.

Пропускаю ее внутрь магазинчика первой. Она проходит, ставит плошку с зеленеющим кустом на стойку и отвечает с нажимом:

— Нет, я тоже категорична. Сказала, что денег с вас не возьму — значит, не возьму!

Так вот откуда такой характер у злючки!

Смеюсь, не в силах противиться сам себе, и «мама» одаривает меня искренней улыбкой:

— Тогда вот как мы поступим. Помимо списка, у вас будут координаты оптовых баз, питомников и других наших поставщиков… — Отвлекается, что-то ищет за стойкой, а потом достает увесистую папку и окликает дочь: — Лина! Все подробно распишешь и дашь явки-пароли Алексею.

— Почему мы не можем просто взять с него деньги? Хотя бы за моральный ущерб! — недовольно отзывается девушка, продолжая расставлять причудливые толстокожие кактусы на полки.

— Это даже не обсуждается.

— Может, действительно, так было бы удобнее? — обращаясь к Ларисе, киваю в сторону злючки.

– У нас и так два дня выпало из графика, — в ее голосе звучит мужская твердость, — мотаться по базам я сейчас не намерена.

— А, все. Понял. Нет вопросов. Раз вам так проще, то я все сделаю, — отхожу немного в сторону, ожидая, когда моя новоиспеченная помощница будет готова уделить мне внимание.

Она будто спиной чувствует чужой неприкрытый взгляд и оборачивается:

— Что? — испепеляет меня ненавистью. — Так и будешь над душой стоять?

— Да, Алексей, вы пока можете ехать по своим делам. Расстановка растений займет некоторое время, а это сейчас в приоритете. Давайте я вам позвоню, и мы договоримся об удобном для вас и для нас времени. Оставьте свой номер телефона, пожалуйста, — протягивает ручку и листок бумаги.

— И паспорт тоже! — вставляет свои пять копеек «дочка».