Ангел для Леры

Баскова Анна

Ей вдруг стало безумно стыдно. За то, что приперлась, как будто что-то вынюхивать. Подглядывать за чужой жизнью.

— Булочки есть, рекомендую синнабон, с корицей и сливочным сыром. Пойдёмте, я вам покажу, — продолжая улыбаться, приглашающим жестом показывает на блестящую витрину.

Парнишка — бариста, закрыл бумажный стаканчик крышкой, булочку аккуратно уложил в бумажный пакетик, протянул Лере.

И тут, с права от стойки, приоткрылась неприметная дверь. Из-за двери, выпорхнула красивая темноволосая девушка. Глазами цвета темного шоколада,

быстро оглядела зал, наткнулась взглядом на Леру. Доброжелательно улыбнулась.

Это она — Мила. Мелькнула мысль.

— Мила Дмитриевна! Дегустацию весенних десертов, сразу после ланча начнем? — поинтересовался бариста, Лерину догадку подтвердив.

— Сразу после ланча! Мне сегодня пораньше освободиться нужно: любимый мужчина подарки ждет. Надиктовал целый список: шлем, ролики, робота какого-то не помню — записано, конструктор, миньона одноглазого и семена из которых выращивают капустную рассаду. Не знаете, где такие семена продаются? Ладно, поищу. Пару футболок еще куплю, толстовку, джинсы и шортики. Вытянулся парень за год, обещал, что к лету — еще подрастет. Моя радость.

Лера попятилась задом, развернулась к выходу и стремглав понеслась из кофейни. С пакетом и стаканчиком в руках.

Я и так знала, что Вова врет. а теперь окончательно убедилась — никакая она не дочь криминального авторитета!

Он хорошая — эта Мила: плохие люди так ласково не улыбаются, перечисляя обещанные кому-то подарки. Явно не Вове, тому конструктор и одноглазый миньон без надобности. Говорила она безусловно о малыше, возможно о братике, или сынишке подруги.

Не важно.

Она такая красивая, уверенная в себе, раскрепощенная… Вот бы когда-нибудь стать такой же! Не ради Вовы, не для того, чтобы он увидел и понял, какой она может быть, а для себя!

4

Она еще долго бродила по городу, который, как говорят: слезам не верит.

Можно подумать, какие-то другие города верят. Эх. Если бы было можно рассчитывать хотя бы на малейшую поддержку, она бы сейчас же позвонила маме. Ведь любила же мама её в детстве! На ручки брала, на ссадины дула, когда Лера упала с большого бревна. Любила. Пока у нее новая жизнь не началась. И новый ребенок не родился. Нет, Лера не ревнует братика, он совсем не при чем.

Ближе к вечеру, вернулась домой. В квартире никого не было: Татьяна еще не пришла с работы, остальные соседки по комнате, на тот момент находились в отъезде, нашли подработку в каком-то Кейтеринге.

Помыла свеклу, морковь, картошку, поставила вариться. К ужину, на винегрет.

Прилегла на кровать, накрылась пледом, свернулась клубочком — пригрелась и не заметила, как сон сморил.

Она не имела привычки спать днем, не было возможности привыкать. А здесь, не просто заснула, ей сон приснился. Странный сон.

Снилось, будто она, в светлой, незнакомой комнате, натянутая как струна, сидит на диване перед телевизором. Напряженно вглядывается в экран. На экране видит нездешний город, или селение какое-то. Полуразрушенные дома, Лера откуда-то

знает, что там произошло землетрясение высокой амплитуды. И толчки, все еще продолжаются.

Развалины здания — крупным планом, рядом с развалинами копошатся спасатели, в касках, в одинаковых формах, только надписи на спинах курток — на разных языках. Один из спасателей, наполовину ныряет под нависший обломок бетонной плиты, и….

Извлекает оттуда маленького, темноволосого мальчика…

К спасателю подскакивает парень… Сердце у Леры ухает и начинает учащенно биться. Среднего роста, крепкого телосложения, коротко стриженный. На синей форменной куртке этого парня крупными белыми буквами надпись — Медицина катастроф.

Лера рот прикрывает ладонью и шепчет беззвучно:

— Я тебя увидела… Я знала, я чувствовала, что увижу тебя в новостях… Два дня телефон молчал, я думала с ума сойду.

А парень, принимает мальчика у спасателя, срывается с места и бежит. Бежит с ребенком на руках, справа от него, оседает невысокое здание, вздымая столб пыли. По экрану разлилась рябь и картинка исчезла. Через секунду возник серьезный ведущий новостей. Принялся что-то рассказывать.

Лера его не слушала. Она плакала и тихо — тихо просила:

— Помоги ему Господи! Помоги моему Ангелу! Добежать куда нужно, помочь мальчику, и другим помочь, кому нужна его помощь! Помочь и вернутся к нам. Домой. Живым и невредимым. Мы его очень ждем.

Откуда-то из далекого далека, до нее вдруг долетел мужской голос. Незнакомый очень приятный.

— Лер, ну что ты моя хорошая, не переживай, все в порядке. Малыш уже в реанимобиле, ему оказывают необходимую помощь, трясти перестало, а я, я скучаю, хоть и некогда. Я вернусь к вам живым и здоровым, как может быть по другому, если меня дома ждут мои Ангелы? Ты, Любашка и Наденька…..

Лера резко проснулась, оторвала голову, от влажной подушки.

Что это было? Глаза от слез мокрые. Но ощущения, какое бывает после приснившегося кошмара — нет. С полминуты сидела, отгоняя остатки сна. Потом подскочила, побежала на кухню. Вовремя. Ещё бы чуть-чуть и картошка бы разварилась.

Только выложила из кастрюльки овощи, ключ в замочной скважине повернулся. Через минуту, в кухню вошла Таня. Выдвинула стул, присела, уставилась на Леру, спросила:

— Ну и?

Двойняшки. Три — пять недель. Прерывать беременность не стану. — ответила Лера, достала с полки маленький ножик, обжигая пальцы, принялась чистить картошку.

Таня покрутила у виска указательным пальцем, а после, схватилась за голову.

— Двойня! Ты вообще представляешь, на что подписываешься? Один ребенок, ну еще куда не шло, но два — это трындец. Их же элементарно, прокормить и то, сколько денег надо! Не считая остальных расходов. Я бы не решилась. А ты…. Ты понимаешь, что от Кролика Вовы, помощи не дождаться и надумала не прерывать беременность. Блаженная. А где ты интересно жить собралась? Здесь негде, да и вряд ли мегера с детьми оставит!