Ангел для Рыбки
Шрифт:
— А, единственная! — передразнила его я, деланно обрадовавшись. — Тогда конечно! — я отпустила, наконец, одеяло, и развела руки в стороны. — Тогда иди, дорогой, возьми меня! Верю тебе безоговорочно!
Пока он не принял мои действия всерьёз, я снова закуталась в одеяло и спросила насмешливо:
— Так, по-твоему, должна я реагировать, да?
— Нет, Нель, я вовсе не хотел… — он осёкся, закрыл глаза и потёр переносицу, тяжело вздыхая. — Я о другом вообще! — Он нервно сглотнул, и от этого мне захотелось вскочить и включить свет: нельзя вот так сидеть рядом и говорить в полутьме на серьёзные темы. — Помнишь детство, Нель? —
55
Меня словно окатили ледяной водой и выставили на мороз. Я сидела, не шевелясь и не зная, как реагировать. Ивлев не мог быть Грачинским хотя бы потому, что он Ивлев… И хотя бы потому, что он ничего подобного прежде не говорил… До того, как не решил забыть Илону и быть со мной.
Глеб смотрел внимательно и напряжённо, а из-за плохой освещённости я не могла разобрать его чувства. Дыхание парня я слышала: частое, нервное…
Впрочем, сложно не нервничать, когда говоришь подобное. Он заглядывал мне в глаза, а я не отводила взгляд, потому что Глебу не удалось смутить меня.
— Машка растрепала, да? Или Илона? Или Марина? — спросила я. — И сейчас ты находу пытаешься развести меня на ночь с тобой, козыряя знанием этой истории?
Ивлев покачал головой:
— Да не нужна мне ночь с тобой, Нель, я хочу, чтоб всё было, как раньше… по-настоящему! Я приехал сюда, чтобы найти тебя!
— Ага, ага! — кивнула я. — Где моя большая вилка для снятия лапши с ушей! Ты себя слышишь хоть? Я ж тебя спрашивала не так давно, не в меня ли ты часом влюблён, и ты сказал — нет! Я тогда реально поверила Мрачному, что он говорил обо мне, но ты только посмеялся над этим, а сейчас что плетёшь?
Конечно, легко обидеть доверчивую девчонку! Я тогда была растеряна, но если б он сказал, что да, Ангел писал обо мне — у него бы был шанс. Уверена, что сердце моё бы дрогнула и я решила бы рискнуть быть с ним, раз он так меня любит и раз Ира была права. Но теперь — нет! Такие методы, какие сейчас применял Ивлев — гнусно и глупо!
— Нель, я не помнил имени, мы ж по прозвищам всё в детстве звали друг друга… — сглотнув, начал объяснять Глеб. — Я дом помнил, цвет забора, берёзу огромную и что имя у тебя странное, редкое… Дома все на одно лицо тут, а берёза вон, у Илониного дома, я и подумал, что это она, но… но теперь я знаю, что это — ты! Ты не представляешь, что я чувствовал, когда смотрел на неё и разочаровывался, а приходил в избушку, встречал на участке тебя и ощущал, что меня тянет к тебе…Знаешь, каково было противостоять этому? И только, когда вчера оказался в твоём доме, я понял, что это и есть дом Рыбки! Здесь почти ничего не поменялось ведь! И я помню, как ты странно реагировала, когда Гошка говорил… Но у тебя такая фамилия, что тебя могли дразнить Рыбкой или что-то вроде того… Я до последнего не хотел в это верить, так что понимаю, что и ты не…
— Замолчи! — я ударила его подушкой, ловко схватив её обеими руками. Метила в голову, но Ивлев увернулся и подставил плечо.
— Да я это, Нель! — он повысил голос, но тон его стал умоляющим. — Признай это! То, что
— Вот именно: Грач! — решила сказать, что смущало меня больше всего. — Его так прозвали из-за фамилии Грачинский! Ты — Ивлев, если я правильно помню! Или и на этот случай у тебя есть отговорка?
Я смогла перехватить подушку и всё же обрушить удар на голову одногруппника, но это не принесло мне ожидаемого удовольствия, поскольку парень не сопротивлялся. Я могла б колошматить об него подушку, и он не остановил бы меня.
Ивлев смотрел на меня, и его запал таял, его место занимала растерянность и горечь.
— Отговорка есть, — вздохнув, ответил Глеб. — Но, думаю, нет смысла говорить — ты ведь всё равно не поверишь.
— Не поверю. — Признала, отклыдывая подушку и тоже поддаваясь печали, словно настроение Глеба вновь странным образом по невидимым связующим нас нитям передалось мне. — Я искала этого парня по всем соцсетям… Грачинский — не очень много таких моего года рождения. Но не было! Понятно тебе — не было его! И логично — не представляю моего Грача, лайкающим и репостящим всякую хрень!
— Я и правда не лайкаю и не репосчу, только общался с тобой под ником Мрачного… — проговорил Ивлев задумчиво.
— Ага- ага. — Наигранно закивала я. — Скажи теперь, что специально общался!
— Нет, не специально, я же говорил….Хотя да, ты не веришь мне. — Напомнил сам себе он. Если хотел меня этим разжалобить, то зря: да, я не верила ему. — Нравилось, как ты правильно думаешь и мыслишь, было интересно тебя троллить…
— Очень милое признание, Глеб. — Мой короткий смешок вышел нервным. — А теперь уйди на свою кровать и отстань от меня со своими придумками!
Он поднялся а потом посмотрел на меня и спросил с надеждой:
— Нель, ну хоть имя Грача ты помнишь?
— Ты прекрасно знаешь, что нет! — огрызнулась я: очень хотелось, чтобы парень ушёл, а он медлил. — Ведь те, кто рассказал тебе о нём, не могли это не упомянуть. Но если б я помнила, и его звали не Глебом, ты бы сочинил ещё что-то, да? Как же ты достал меня! Твои вечные двусмысленные шуточки, а теперь вот это! Ты хоть понимаешь, как глупо и нелепо после всего, что я о тебе знаю, пытаться соблазнить меня, называясь Грачём?
Парень вздохнул и облизнул губы, закусив нижнюю от досады.
Не получилось? Ха! Да и как можно было подумать, что получится? Найти б ещё, кто именно ему про Грача растрезвонил! Да, я бы очень хотела найти того мальчишку и сейчас бы с радостью отдала всё, что угодно, чтобы на месте Глеба был он.
— Ты ничего обо мне не знаешь. — Сказал мне Ивлев напоследок уже из другой комнаты, перебираясь обратно на свою кровать. — Доброй ночи, Рыбка.
— Не называй меня так! — крикнула я.
— Буду. — Упрямо сказал Глеб. — Потому что я — Грач. И я докажу тебе это. Хоть сейчас — хочешь?
Я удивилась: к чему этот вопрос. Если хочешь доказать — так доказывай! Наверняка надеется на отрицательный ответ, а завтра, прежде чем затащить Машку или Маринку в постель, выспросит всё про меня и Грача поподробнее. Под страстные слюнявые поцелуи вытянет всю информацию.
Странно, конечно, зачем столько усилий? Я не так красива, чтоб он в лепёшку разбивался, добиваясь ночи со мной. Месть? Так вроде ж не за что… Или просто из ненависти ко мне? Приехал, чтобы извести меня и ищет варианты?