Ангел из пробирки

Стриковская Анна Артуровна

Конечно, всё найденное в записях Карла Йенссона — очень важно и потрясающе интересно, но оно за ночь не протухнет и не испортится. А вот если Гели повредит своему здоровью, то всем будет плохо. Так что Ариэль считает своим долгом стоять на страже благополучия и здоровья Гелены даже вопреки её сиюминутному желанию, а полноценный ночной сон как раз из этой серии.

Пришлось покориться. Надо ли говорить, что Гели сделала это с радостью.

Не прошло и недели, как Ариэль заявил, что прочёл и разобрал все материалы из папки «Альфа» и готов приступить к изучению того, что ему может предложить Гелена. Она сначала не поверила,

но когда просмотрела составленную им таблицу и поспрашивала вразбивку прочитанное, убедилась: Калле не зря писал об уникальной памяти и работоспособности линии AR. За короткое время он умудрился не только всё прочесть, но и заучить наизусть. Парень шпарил всё подряд не подглядывая, а ведь объём данных был весьма значительным, материалов по каждой линии хватило бы заполнить толстую папку.

Мало того: он отлично понимал прочитанное. Годы, которые он провёл, помогая исследователям в лаборатории, не прошли даром. На любые вопросы, которые только Гелена смогла придумать, он давал толковые, развёрнутые ответы.

Убеждённая этой демонстрацией своих способностей, Гели передала Ариэлю и самые подозрительные журналы. Подозрительные в том смысле, что она подозревала: именно в них скрыты интересующие её тайны.

Она хотела узнать две вещи: во-первых, как Калле распорядился её идеей и каким образом перенёс её из мира растений в мир теплокровных, а во-вторых, как тив Маронго вносил генетические изменения в уже сформировавшийся организм.

Её правота блестящим образом подтвердилась: уже через два дня Ариэль нашёл ссылки на журнал доктора Маронго, а затем отыскал и сами записи. Они скрывались под кодовым названием “болячки”, прикрытием им служила история болезни самой Гелены!

Работы были начаты примерно тогда, когда дети из пробирки только-только появились на свет, а закончились когда им было лет по шесть. Судя по журналу, Стив Маронго подбирался к своему открытию уже давно, но только под руководством Калле достиг полного успеха.

В том, что носителем был вирус, Гели не сомневалась, но выбор её просто ошеломил. Дурацкая ветряная оспа! Детская болезнь, через которую проходит большинство и получает в результате пожизненный иммунитет! У неё в голове не укладывалось, но однако Маронго выбрал в качестве носителя именно этот вирус и с ним добился поразительных результатов. Дети не заболевали полноценной ветрянкой, сыпи не появлялось, максимум два дня температурили, зато привитые таким образом качества вскоре проявлялись в полной мере. Иммунитет тоже не формировался, таким образом возникала возможность дать ребёнку не одно, а два и больше нужных свойства.

Судя по записям Стива, это можно было проделать и со взрослым, но заражение пришлось бы многократно повторять, чтобы добиться стойкого результата. Сам Маронго попытался привить себе то же, что и маленькому Ариэлю: память и способность обрабатывать в уме большие объёмы информации. Похоже, ему это удалось, но сам исследователь сомневался, что в его возрасте эффект окажется стойким.

Остальное в записях Стива оказалось не менее увлекательным, но имело уже не практический, а скорее академический интерес. Гели же стремилась выцепить то, что могло быть ценным для тех, кто решился бы повторить опыты Калле и Стива. И куда только он мог подеваться?

Насколько Гелена помнила, Стив Маронго был лет на семь старше её мужа, сейчас ему должно было быть где-то шестьдесят пять. Ещё далеко

не старость, особенно для учёного. Если действительно существуют какие-то пираты, которые хотят завладеть методиками Калле, то для них логично было похитить именно Стива, вряд ли кто-то из ныне живущих знал об эксперименте больше. Но всей полнотой информации он не владел, это было ясно из журнала.

Пока Гели расшифровывала записи Стива и вникала в их содержание, Ариэль нашёл выдержки из работ Беши и Ватанабэ, которые Калле не разместил отдельно, а для разнообразия скопировал прямо в свой журнал. Видимо потому, что ребята не сами это придумали, а оказались лишь инструментами в руках великого профессора.

— Ариэль, ты их помнишь? — спросила Гелена.

— Кого? — бодро отозвался её друг, — Бешу и Ватанабэ? Помню отлично. Беша была очень милая: весёлая такая, смешливая, но все про неё говорили, что она очень серьёзный исследователь. С ней я, правда, мало общался, больше с Ватанабэ. Он мне нравился: спокойный, очень вежливый, старательный и вдумчивый. Ему я помогал как лаборант.

Как лаборант? Гели уже ничего не понимала. Судя по числам, Эль был ещё маленьким мальчиком и не мог участвовать в эксперименте иначе как подопытный. А он говорит о работе лаборанта.

— Эль, миленький, а сколько тебе было лет, когда ты начал работать в лаборатории.

Ариэль задумался.

— Водить нас туда, делать разные уколы, брать кровь и образцы тканей начали примерно тогда, когда мы наконец научились говорить, хотя кололи и до этого, но без всяких походов в лабораторию. Потом, лет в десять, мы стали помогать исследователям: подай, принеси, пошёл вон. А уже с двенадцати нас стали приучать к полноценной работе лаборанта.

Фу-ууу… Выходит, в экспериментах с собственной наследственностью Ариэль принимал только пассивное участие, а она уж испугалась. Гели сама не понимала почему, но другое положение вещей ей казалось ужасным и кощунственным. Выходит, труд мальчишек использовали только для выращивания культур клеток. О разработках Калле они понятия не имели.

Зачем тогда пираты ищут парней, созданных в результате эксперимента? Хотят разобрать на молекулы и понять, как это было сделано? Глупое желание. Люди, как и растения — живые существа. Достаточно просто отследить внесённые изменения, но догадаться, как это было сделано, невозможно.

В любом случае, кто бы ни собирался добраться до ребят, делал он это явно не с целью подарить им по пряничку. Так что парней надо было спасать и чем скорее, тем лучше. Но как?

Ариэль, который только что закончил переносить очередной массив данных из журнала в таблицу, вдруг откинулся на стуле и спросил:

— Гели, а этот Фред… Он правду говорил? Я имею в виду про пиратов и про то, что за моими братьями охотятся?

Оказывается, они думают об одном и том же.

— Не знаю, Эль, но не исключаю, что это правда. Хотя Фред соврёт — недорого возьмёт. Думаю, нужна информация.

Их мысли действительно двигались синхронно. Гели ещё даже не протянула руку, чтобы активировать комм, а Ариэль спросил:

— Будешь звонить сестре?

Гели утвердительно кивнула. Дамиан у неё и только Ари знает, кому продали остальных. Если дамочки не стали на всю галактику хвастаться своими приобретениями, то узнать, кто их купил, минуя Ариану, весьма затруднительно. А она должна обладать всей полнотой информации.