Ангел нового поколения
Шрифт:
— Даже больше, если это возможно.
— Он спас тебе жизнь? И ты не веришь, что он виновен?
— Конечно, нет. Он и не был виновен. И он любил своего брата.
— И взял чужую вину на себя? Конечно, — пробормотала я. — Все эти разговоры об Иуде, все эти нелепые выдумки. Он предал брата, и брат погиб. Донес в милицию на невиновного, сфабриковал улики и даже свидетельствовал против него на суде. А теперь этот сукин сын взялся за старое. Но грех не дает ему покоя, и он придумал всю эту нелепую историю с Пятым Евангелием. Невероятно. Теперь
— Я ищу его не один год. Если он в городе, то под другим именем и, скорее всего, с другим лицом. Не знаю, мучает ли его совесть, но одно несомненно: от старых привычек он не отказался.
— Но почему ты не сказал мне сразу? Почему? Зачем понадобилась эта выдумка с Ангелом-хранителем?
— Это не выдумка. Я действительно твой Ангел-хранитель, — улыбнулся он. — Я ни минуты не верил, что Ромка виновен. Чушь. Но он молчал, как проклятый. Он очень любил брата. Тот ему был вместо отца, понимаешь? И он пошел за него в тюрьму, хотя должен был понимать, брат вряд ли угомонится. Подождет, когда страсти утихнут, и опять возьмется за старое. Я с самого начала подозревал Антона. Достаточно было взглянуть на него. Глаза прятал, трясся весь… Когда Ромка погиб, я ушел из армии, чтобы было время и возможность разобраться в этой истории. Но Антон исчез из города. Я пытался его найти, безрезультатно. У меня есть друзья в милиции, от них я и узнал о тебе, точнее, об этих странных несчастных случаях. Латунина права, все очень похоже на то, что происходило тогда. И я понял: он здесь. А еще я понял, что тебе нужен Ангел-хранитель.
— Я вроде подсадной утки, да? — спросила я с горечью.
— Дурочка, — засмеялся он. — Какая ты дурочка.
Мы остановились возле моего подъезда. Меня душила обида, мне не хотелось его видеть, но, когда он пошел за мной, я не возражала. Он гремел посудой на кухне, а я вжалась в кресло и пыталась бороться со слезами.
— Хочешь чаю? — спросил он, заглядывая в комнату.
— Нет. Спасибо.
Михаил подошел и присел на корточки рядом со мной.
— Чего ревешь?
— Я не реву.
— Глупо врать своему Ангелу.
— Ты не Ангел, — покачала я головой. — В этом все дело.
— Прости за ту глупую выходку на крыше. Я был уверен, что ты не прыгнешь. И страшно испугался. У меня до сих пор сердце сжимается, как вспомню.
— Ты мне врал.
— Я должен был понять, на чьей ты стороне.
— Теперь знаешь?
— Теперь это безразлично. Кем бы и с кем ты ни была, это не изменит моего отношения к тебе.
— Ты не мог бы выражаться яснее? — нахмурилась я.
— Буквально в трех словах? — улыбнулся он.
— Ужасно противно навязываться, — усмехнулась я и смущенно вздохнула, потом спросила:
— Ты женат?
— Нет.
— Но есть человек… — Он приподнялся и поцеловал меня. — В тот момент, когда я увидел тебя, все остальное перестало иметь значение. Я всегда буду рядом. Даже если ты выберешь этого парня, я буду твоим Ангелом-хранителем.
— С чего ты взял, что я…
— Тогда тебе только остается поверить… — И он опять поцеловал меня.
— А как же правило Ангела-хранителя, о котором ты мне рассказывал? — улыбнулась я. — Если Ангел полюбит земную девушку…
— Он лишится бессмертия, — засмеялся Михаил и сказал серьезно:
— А на фига мне оно, когда есть ты? Лучше миг с тобой, чем вечность без тебя.
— Вот мы решили, что спятивший психолог заварил всю эту кашу, — рассуждала я вслух, поглаживая плечо Михаила. — Но он не мог все это проделать в одиночку…
— Как ты не можешь отвлечься от своих мыслей даже рядом со мной, — усмехнулся он и чмокнул меня в нос.
— Извини. Просто я…
— Просто ты очень любопытна.
— Я хочу разобраться. Что в этом плохого?
— Пусть менты разбираются.
— Ты посвятил этому делу многие годы…
— А теперь хочу быть просто счастливым. Что в этом плохого, — передразнил он. — Этому типу стоит сказать спасибо. Если бы не он, мы могли бы никогда не встретиться. Бр-р, — передернул он плечами. — Подумать страшно.
— Что это за наколка? — ткнула я пальцем в татуировку на его плече. — Она что-нибудь означает?
— Так, глупость. Мальчишество. Все кололи, и я за компанию.
— Расскажи мне о себе.
— Обязательно. Ты все обо мне узнаешь. Нет, пожалуй, не стоит. Немного загадочности не повредит. Иначе я покажусь тебе совершенно обыкновенным.
— Вот уж нет. Ты необыкновенный. И я люблю тебя.
— Правда? — спросил он серьезно.
— Конечно, — ответила я. — Надо позвонить Олегу, вдруг есть новости.
— Имей в виду, я ревнивый. И запросто могу свернуть шею твоему Олегу. Иди звони, — засмеялся он. — Любопытная Варвара…
Олег подтвердил, что Роман Петрович Родионов погиб в местах лишения свободы несколько лет назад. Через полгода после этого его брат исчез из города при невыясненных обстоятельствах. Родственников у него не было, и на то, что дома человек не ночует, внимание обратили далеко не сразу. Когда он не появился на работе в течение двух недель, забили тревогу. Вскрыли дверь квартиры, где он жил, но не обнаружили ни его самого, ни записки, ничего, способного пролить свет на то, куда он мог деться. Человек просто исчез. Розыск ничего не дал. Родионов до сих пор числится пропавшим без вести.
— Латунина утверждает, многие из тех, над кем он проводил свои эксперименты, были состоятельными людьми, — заметила я, закончив разговор с Олегом.
Михаил, сидя напротив, заметил:
— Не хмурь лоб.
— Что? А-а… думаю, у него были деньги. Немалые. Он мог изменить внешность, мог некоторое время жить где-то далеко отсюда, но потом вернулся. Что-то притягивало его сюда.
— Преступника вечно тянет к месту совершенного преступления, — кивнул Михаил. — Азбучная истина.
— И кто-то помогал ему.