Ангел придет за тобой
Шрифт:
Раньше он вообще не верил, что такое возможно. Бабские мечты да и только! Тот же секс, только в розовых рюшечках. А в последнее время засомневался…
«Старею», – мрачно подумал Матиас.
Ведь сомнения появились как раз из-за того, что Марк устроил из-за своей русской! В принципе такую же девочку он бы и в Германии нашел. Даже гражданку России – чего только на улицах Берлина не отыщешь! Но Марк уперся, и по глазам старого друга Матиас видел, что упрямство это не пустое.
Они всегда отличались своим отношением к любви. Еще со школы, где и познакомились. Девицы вешались на обоих, оба не отказывали себе в мимолетных развлечениях. Но
Как ни странно, женился первым Матиас. Родители настояли, да и он тогда верил, что с женой будет проще, чем без нее. Это как с домом: владеть собственным дешевле, чем снимать. Но оказалось, что с женщинами эта схема не работает. Жена требовала свиданий, подарков, ревновала и устраивала истерики. Какое-то время Матиас терпел, не желая расстраивать родню, да и зачем менять шило на мыло? Все они одинаковые!
Но потом она захотела детей и выставила ультиматум: либо он смиряется с этим требованием, либо они разводятся. Так Матиас стал холостяком. Новая, свободная жизнь захлестнула, закружила, и он торжественно пообещал себе, что никогда больше не отправится под венец.
А Марк как раз в это время женился на бывшей однокласснице, в которую когда-то был влюблен. Правда, за годы чувство поугасло, но он вбил себе в голову, что первая любовь – самая чистая и искренняя. Матиас посмеялся, а отговорить друга не смог.
А жаль. Потому что избранница Марка, Верена, ему категорически не нравилась. Она еще и в школе отличалась излишне буйным нравом, без нее ни одна вечеринка не обходилась. Поэтому она тогда и отказала Марку – он казался красотке слишком старомодным и скромным. Но годы прошли, Марк стал неплохо зарабатывать, а Верена… Верена забеременела. Матиас подозревал, что отец ребенка неизвестен даже ей. Однако молодая женщина клялась, что у нее была любовь, а потом этот подонок ее бросил. О беременности она узнала поздно, аборт делать боялась и готовилась к роли матери-одиночки, когда ей удачно подвернулся Марк.
Он женился на ней, был рядом всю беременность, даже присутствовал на родах. Матиас торжественно объявил его ослом. Друг с привычным терпением не отреагировал. Он вообще многое мог не замечать – например, то, что Верена его не любила. Но и потерять боялась, потому что с ним жила в достатке, да и сына ее Марк любил как своего, проводил с ним больше времени, чем иные мужчины с родными детьми.
Этого Матиас тоже не понимал. Однажды он вызвал друга на откровенный разговор. Тогда он и увидел, что не такой уж Марк откровенный лох. Просто ему очень хотелось любить, и ради сохранения семьи он научился вовремя закрывать глаза.
Однако семья предполагает, что двое остаются вместе и в горе, и в радости. В радости Верена не напрягалась и играла роль милой жены. А вот испытание горем не выдержала.
За столько лет знакомства Матиас успел познакомиться с родней друга, знал их историю. Азаровы-старшие иммигрировали в Германию с восьмилетним сыном Марком и пятнадцатилетней дочерью Еленой. И если Марк адаптировался легко, то девушке пришлось несладко. Постепенно она выучила язык, привыкла к новой модели обучения, обзавелась друзьями. Но на родителей злобу затаила. По ее мнению, они из собственного эгоизма и стремления к лучшей жизни разрушили ее привычный мир.
Едва став совершеннолетней, Елена покинула отчий дом. Это стало шоком для всех, в том числе
Все хорошо. Она на кого-то выучилась, но на кого – родителям не сказала. Все хорошо. Она начала работать и, похоже, зарабатывать неплохие деньги, потому что младшему брату присылала подарки ко всем праздникам. Все хорошо, у нее вроде и муж есть, но она никогда не называет его имя. Все же хорошо!
Родители плакали, просили прощения, Марк звал ее назад. Ничего не помогало. Поначалу она бунтовала, как подросток, а потом… Марку казалось, что она боится, что-то держит ее в той жизни, и она не хочет впутывать в это близких. Все это были лишь домыслы, прямых подтверждений он не находил и лично с сестрой так и не встретился.
Это продолжалось долгие восемнадцать лет. Умерли родители, и Елена продолжила общение уже с братом, но по прежнему принципу – никаких встреч, никаких контактов, она позвонит сама. А два года назад Марку сообщили, что она умерла. История была мутная, друг не любил говорить об этом, но Матиасу все же удалось выяснить, что причиной стала передозировка наркотиков.
Главным шоком было даже не это, а то, что после смерти Елены сиротой осталась ее четырнадцатилетняя дочь. Ева оказалась непростым ребенком, обладательницей целого «букета» сложных, а порой и редких психических диагнозов. Марку открытым текстом предлагали отказаться от нее и не скрывали, что через пару лет она загнется в больнице. Потому что таких детей не собирались выхаживать даже в цивилизованной Германии.
Но Марк уперся. Его любовь к сестре, чувство вины перед ней, завет родителей – все это теперь было направлено на Еву. Поэтому он забрал девочку к себе, нанял сиделку и врачей, надеялся, что ему удастся помочь племяннице.
Да только все оказалось сложнее, чем он мог предположить. Ева оказалась из числа агрессивных психов. Верена с первого дня невзлюбила новую родственницу, а когда поняла, что это реальная угроза, и вовсе стала скандалить. Марк, чтобы успокоить жену, стал снимать для Евы отдельный дом, нанял гувернантку. Однако женушка не успокоилась, требовала, чтобы он избавился от «сумасшедшей девки». Марк отказался. Тогда она собрала вещи, забрала ребенка и ушла. Через месяц они развелись, а еще через два Верена снова выскочила замуж за в равной степени пожилого и состоятельного бюргера.
Матиас знал, что друг страдает. Однако знание это было скорее интуитивным, потому что свою боль Марк никак не показывал. Он продолжал работать, попытался раствориться в этом, домой приходил поздно. Поначалу пытался общаться с Евой, но быстро понял, что это бесполезно. Как и предупреждали врачи, девица его даже не понимала, об осмысленном ответе и мечтать не приходилось.
Время не спешило лечить. В прошлом энергичный, неунывающий Марк не то что в депрессию впал, но – изменился. Взгляд определенно потух, строить отношения он больше не рвался. Убедил себя, что на семью и детей не имеет права, если один раз не сохранил свое «счастье». Матиас пытался беседовать с ним, убеждал, что это бред, что к личной жизни нужно подходить не менее осмысленно, чем к карьере. Снова тот же вакуум, что и когда-то с Вереной. Марк все выслушивал, но поступал по-своему.